У меня с детства страх - боюсь темноты. Когда сплю один, то стараюсь спать со светом. Если пробую без света спать, то начинаются разные страхи, или чьи-то сильные руки начинают ползти по телу к голове. Что со мной?

То, что в темноте страшно бывает, так это все очень просто: когда душа нераскаянная, имеются грехи, то в это время душа боится, особенно это тогда, когда находимся в темноте - вдруг кто-то сейчас схватит! Демоны постоянно присутствуют рядом с человеком, поэтому-то нет в душе мира, нет покоя и совесть мучает. Когда же человек искренно на исповеди покается во всем, все духовнику расскажет, тогда этот страх уходит. Человек может тогда и ночью, и в любом помещении находиться. Это потому, что Ангел Господень всегда с ним и охраняет его. Но надо сказать, что демоны любят наводить страх, но поскольку они духи и не имеют плоти, то они не сделают ничего верующему человеку. Если что-то все-таки сделают, то только по попущению Божиему, и то для пользы нашей, чтобы мы не дремали. На то и щука, чтобы карась не дремал!

Известно, что в храм ходят не только православные, но и экстрасенсы, и даже колдуны. Знаю, что некоторые прихожане смущаются. Боятся: вдруг колдун во время службы что-то наколдует или экстрасенс подействует. Как успокоить таких людей?

Если колдуны, маги, чародеи всего мира соберутся и будут колдовать против вас и Бог не попустит им повредить вам, ничего они сделать не смогут! Без воли Божией ни один лист с дерева не упадет, ни один волос с головы человеческой. Колдуны над православными верующими власти не имеют! Запомните это все. Над кем же они имеют власть? Тот, кто в церковь не ходит, Богу не молится, молитв не знает, не защищен ничем. Но и таким колдуны навредить не смогут, если это Бог не попустит. А попустить Он может для того, чтобы пробудить от спячки безверия, привлечь к Себе в объятия Отчие. Он напоминает человеку, что без веры Христовой его ждет бездна. И зовет его к покаянию и исправлению.

"Не бойтесь никого, кроме Бога одного!" А люди верят больше в колдунов, нежели в Бога. Стоит человек в храме пред Богом, просит у Него защиты и покровительства. И что? Неужели Бог попустит прямо тут кому-то вас испортить? Нет. И благодать после причастия колдун не отнимет, ее отнимет наша злая воля и греховные привычки, наши страсти. Мы нагрубим ближнему, осудим его, а потом ищем виноватого - колдуна. "Злоречивые Царства Божия не наследуют", - сказано в Священном Писании. Туда входят только добрые, смиренные, светлые души.

Все свои силы надо сконцентрировать на мысли: "Я ноль, я ничто без Бога. Живущий Бог во мне - все. И я должна стараться быть чистой, чтобы Он жил во мне Своею благодатию!" Когда мы привыкнем к этой мысли, смиримся, и это будет постоянным состоянием нашей души, тогда Господь будет совершать через нас чудеса, явит Свою силу. Сказано в Священном Писании: "В немощи человеческой сила Божия совершается".

У меня цыгане забрали фотографию и теперь насылают на меня нечистого духа. Что делать? Сможет ли антихрист поставить печать на мое фото?

В Священном Писании нет указания, что будут ставить печать на изображение человека, на его фотографию. Там сказано, что будут ставить на лоб и на правую руку. Так что бояться не надо.

И цыгане Вам ничем повредить не могут. Всем православным христианам надо помнить: пусть соберутся все колдуны, маги и чародеи, чтобы повредить и будут колдовать, если Бог не попустит, они ничего не смогут сделать.

Если Вы духовно чувствуете себя неблагополучно, советую думать не "что мне цыгане плохого делают?", а "что я сделала в своей жизни плохого?" Не надо никого обвинять: ни цыган, ни колдунов. Надо вспомнить: "Какие грехи за мной?" Возможно, есть грехи тяжкие, смертные, нераскаянные. Может, Вы на исповеди в этих грехах не каялись, стыдились? А они-то и являются камнем преткновения между Богом и Вашей душой.

Господь попускает колдунам причинить нам зло с благой целью: чтобы мы оглянулись на свою неправедную жизнь, раскаялись и начали жить свято. И тогда ни один чародей нам не навредит - благодать Божия покроет и защитит нас.

К преподобному Антонию Великому привели бесноватого и просят: "Выгони из него беса!" Начал преподобный читать молитву и говорит: " Бес, выходи из него!" А тот спрашивает: "Куда мне идти?" Антоний отвечает: "Входи в меня". - "Я в тебя боюсь, в тебе Дух Святой! Мне там места нет!"

В храмах часто можно видеть и слышать бесноватых. Люди, видя их, начинают закрывать рот, боясь, что через рот бес в них войдет. Был такой случай. В одной женщине закричал бес: "Что ты рот закрыла? Я в тебя не войду, в тебе мой друг, бес блуда сидит!" Там "хатка" уже занята. Когда же в человеке Дух Святой, места злым духам там нет.

Неврастению принято считать самой частой формой неврозов. В качестве самостоятельной нозологической единицы она была выделена в восьмидесятых годах прошлого столетия. Впервые этот невроз независимо друг от друга описали в 1869 году американские врачи Бирд и Ван-Дьюсен. С тех пор диагностика неврастении получила огромное распространение. Профессор Б. Д. Карвасарский приводит любопытный пример: в британской армии во время первой мировой войны была создана специальная программа обучения, по окончании которой врач получал звание «эксперт по неврастении».

Данное заболевание, как видно из самого названия, проявляется нервной слабостью, раздражительностью, вспыльчивостью, вплоть до глубокого истощения жизненных сил человека. При нем обостряются дремлющие очаги инфекции, напоминают о себе холецистит, гастрит, язвенная болезнь желудка или двенадцатиперстной кишки. Недуг этот является катализатором, ускоряющим развитие соматической патологии.

Священник Александр Ельчанинов писал: «Нервность и т. д., мне кажется, просто виды греха, и именно гордости. Самый главный неврастеник – диавол. Можно ли представить себе неврастеником человека смиренного, доброго, терпеливого?»

«Раздражительность нрава происходит от непознания себя, от гордости и от того еще, что мы не рассуждаем о сильном повреждении своей природы и мало познали кроткого и смиренного Иисуса» (святой праведный Иоанн Кронштадтский).

«Никто не должен оправдывать раздражительность какою-нибудь болезнью» (преподобный Амвросий Оптинский).

О причинах раздражительности и потери душевного мира архиепископ Арсений (Жадановский) говорил: «Иногда вдруг у тебя появляется какая-то раздражительность, недовольство окружающими тебя людьми, а то и просто дурное, угнетенное состояние духа, тоска, разочарование. Малейший повод – и твое настроение испорчено. Отчего это? Очевидно, ранее душевная твоя почва была подготовлена к такому настроению. Раздражительность, недовольство людьми вызываются завистью, недоброжелательством к ним…».

Пастыри Церкви особенно обращали внимание на сохранение мира в душе при любых жизненных (внешних) обстоятельствах. «Я вам не желаю ни богатства, ни славы, ни успеха, ни даже здоровья, а лишь мира душевного. Это самое главное. Если у вас будет мир – вы будете счастливы» (преподобный Алексий Зосимовский). Отсюда напрашивается логический вывод: лучшее лекарство от неврастении – христианский образ жизни с терпеливым несением своего креста, благодарением Бога за все, смирением.

В последнее десятилетие все чаще говорят о так называемом синдроме хронической усталости . Само название этого недуга говорит за себя. В клинической картине страдания на первый план выступают симптомы астении: постоянная слабость, быстрая утомляемость. Такие люди как бы «плетутся» за жизнью. Они апатичны, малотрудоспособны. «Я устал» – это, пожалуй, их излюбленное слово.

По моему мнению, кроме прочего, синдром хронической усталости – это зачастую результат жизни без Христа, без благодати Божией.

Трудно себе представить такой вид хвори у святых отцов. «Радость моя, Христос Воскресе», – этим пасхальным приветствием встречал преподобный Серафим Саровский каждого приходящего к нему. Ни скорби, наносимые врагом или злыми людьми, ни болезни, ни старческий возраст не влияли на мирный дух праведников, тружеников о Господе.

Жизнь многих современных людей далека от христианского благочестия, от Христа Спасителя и Его святой Церкви. Эта удаленность и приводит к душевной пустоте. Как часто приходится слышать от приходящих на прием, что пусто внутри и нет сил жить.

В духовном смысле лечение неврозов – это шествие путем любви, кротости, смирения, терпения ко Христу. Путь борьбы с грехами и страстями.

Кто-то может спросить, бывают ли случаи психологических срывов у православных христиан? Да, бывают. Ибо в мире нет человека, свободного от греха. Но православные молятся ко Господу о помиловании, прибегают к врачующим душу Таинствам Церкви. И милосердный Господь принимает кающихся, врачует сердца и дарует душевный мир.

Встречаясь с разнообразными проявлениями конфликтов, я всегда убеждаюсь в том, что решение их с помощью агрессии, жестокости, мести и т. п. – глубоко ошибочно. Этот путь и бесполезен и непродуктивен, а самое главное глубоко греховен.

Вот самый простой пример. Вы, казалось бы, справедливо гневаетесь на какого-то человека и Вам кажется, что это обоснованно. Он, по Вашему мнению, поступил скверно, гнусно и заслуживает лишь осуждения. Но понаблюдайте в момент этих размышлений за собой. И что же? Лицо напряжено, сердце «выпрыгивает» из груди, голова будто сдавлена стальным обручем и тому подобное. На первый взгляд странно. Виноват-то другой, третий, пятый…, а мы испытываем очень неприятные ощущения.

Господь говорит, что царствие Божие внутрь вас есть . Но это состояние иное. Это совсем не рай, а скорее преисподняя. (В данном случае я не имею в виду праведный гнев.) Один мой знакомый признался мне: «Я, -говорил он, – однажды так злился на своего обидчика, что почувствовал какую-то дурноту и боль в сердце. В тот момент я понял, что нахожусь в плену страстей. И решил помолиться Богу о себе и о своем недруге. Как только я от души произнес: «Господи, спаси и сохрани раба Твоего (имя рек) и помилуй меня грешного» и положил земной поклон вся злость куда-то исчезла. Просто поразительно. На душе стало мирно и тихо.

Именно поэтому Господь учит нас поставить левую щеку, если ударили по правой. И это не пораженческая позиция. В этом великая сила. В этом истина. К чему призывает нас Христос? К любви, к смирению. Можно ли представить себе человека преисполненного любви и смирения, жестоким и мстительным. Это абсурд. Такого не бывает. Зло ничего не созидает. Установка на скандал не сулит нам нравственных приобретений. Вспомним Евангельское повествование о Закхее. Закхей был мытарь и далек от благочестия. Спаситель ни единым словом не укорил его и с любовью обратился к нему. И что же Закхей? Душа его совершенно преобразилась. «До половины имения своего раздам нищим и кого чем обидел воздам четверицею», – вот что говорит после встречи с Господом Закхей.

«Возлюби ближнего твоего как самого себя». Величайшая заповедь любви. Так стало быть нужно полюбить и ближнего и себя. А что полюбить в себе? Богоподобие. Всякий человек есть образ и подобие Божие, обладатель бессмертной души. Как врач и психолог я зачастую вижу, что не приняв и не полюбив себя должным образом человек компенсирует это атаками нервозности, душевного немирствия, агрессивности. К примеру, порой диву даешься, как, предположим, юношеские угри или еще что-нибудь в этом роде уродуют душу человека. То есть, конечно, не угри уродуют душу, а сам человек абсолютно убежден, что именно они – главная проблема, центр и причина его несчастной жизни. Формируются так называемые комплексы неполноценности (как их любит называть современная психология), которые буквально изъедают душу их обладателей. А причина в другом. И это важно понять.

Известный греческий иерарх, митрополит Иерофей (Влахос) автор книги «Православная психотерапия» пишет: «Сегодня много говорят о психологических проблемах. Я убежден, что так называемые психологические проблемы суть проблемы помыслов, помрачения ума и нечистого сердца. Именно нечистое сердце, как описывают его святые отцы, помраченный и скотоподобный ум и нечистые помыслы и создают эти так называемые проблемы. Если же человек внутренне исцелится, откроет свое сердце, очистит умную часть своей души и освободит разумную ее часть, то у него не будет и психологических проблем. Он будет испытывать блаженный и нерушимый мир Христов (конечно, я говорю все это без учета телесных болезней, происходящих от утомления, истощения, старческой немощи и изнашивания организма).

О борьбе с гневом

Гнев есть припоминание сокровенной ненависти, то есть памятозлобия. Гнев есть желание сделать зло огорчившему. Вспыльчивость (острожелчие) есть мгновенное возгорание сердца. Огорчение есть неприятное (досадное) чувство, заседшее в душе. Ярость есть низвращение благонастроения и осрамление души.

Гнев, подобно быстрому движению жернова, в одно мгновение может истереть и уничтожить душевной пшеницы и плода больше, нежели что другое в целый день. Посему тщательно надлежит внимать себе. Он, как пламя, раздуваемое сильным ветром, скорее, нежели медленный огонь, попаляет и губит душевную ниву.

Как с появлением света удаляется тьма, так от благоухания смирения исчезает всякое огорчение и гнев.

Преподобный Иоанн Лествичник

* * *

Кто нашел путь долготерпения и незлобия, тот нашел путь жизни.

Лучше улыбкою пресечь раздражение, нежели свирепствовать неукротимо.

Что яд аспидов, то раздражительность и памятозлобие, потому что они и лицо изменяют, и мысль возмущают, и жилы расслабляют, и производят в человеке недостаток сил к совершению дела, а кротость и любовь отдаляют все это.

Будь внимателен к себе, чтоб не возобладали тобою вспыльчивость, раздражительность, памятозлобие, от чего будешь вести жизнь тревожную и неустроенную. Но приобрети себе великодушие, кротость, незлобие, и все, что прилично христианам, чтобы вести жизнь покойную и безмятежную.

Если ты имеешь что на брата или брат на тебя, помирись. Если не сделаешь сего, то все, что ни приносишь Богу, не будет принято (Мк. 11, 25; Мф. 5, 23, 24). Если же исполнишь такое повеление Владыки, тогда с дерзновением молись Ему, говоря: «Оставь мне, Владыко, долги мои, как и я оставляю брату моему, исполнив заповедь Твою!» И Человеколюбец скажет в ответ: «Если ты оставил, оставляю и Я; если ты простил, прощаю и Я твои долги».

Преподобный Ефрем Сирин

* * *

Когда ум покорится Богу, тогда сердце покоряется уму. В этом заключается кротость. Что такое кротость? Кротость – смиренная преданность Богу, соединенная с верою, осененная Божественною благодатию.

* * *

Гнев обращается в злобу и памятозлобие, когда долго удерживается и питается в сердце. Чего ради повелено нам скоро его пресекать, чтобы в ненависть и в злобу не возрастал, и так к злу большее зло не приложилося. Солнце да не зайдет в гневе вашем, ниже дадите место диаволу, глаголет апостол (Еф. 4, 26, 27).

Святитель Тихон Задонский

* * *

Человек, подверженный раздражительности и дышащий злобою, весьма ясно ощущает в груди своей присутствие враждебной, злой силы; она производит в душе совершенно противное тому, что говорит Спаситель о Своем присутствии: иго Мое благо и бремя Мое легко есть (Мф. 11, 30). При том присутствии чувствуешь себя ужасно худо и тяжело – и душевно и телесно.

Святой праведный Иоанн Кронштадтский.

Из духовных бесед святителя Луки (Войно-Ясенецкого)

«Один из учителей Церкви второго века Тертуллиан сказал удивительно верные и глубокие слова: «Душа человеческая по природе христианка». Она жаждет пищи духовной, чистоты и святости, она жаждет Христа. Душа по природе христианка, и если не питается она пищей духовной, то наступает тяжелое хроническое голодание этой несчастной души.

И как человек голодающий, не имеющий пищи становится раздражительным, так и эти люди, голодающие духовно, раздражаются: легко брызжут слезы из глаз их. И нет им покоя, и не могут забыться они ни в каких развлечениях, ибо душа их «по природе христианка», жаждет пищи духовной, а они этой пищи ей не дают.

Это тоже одержимость бесами – в малой, слабой степени, но все же одержимость, одна из форм бесноватости.

Почему же, отчего люди становятся бесноватыми?

Человек живет в общественной среде. Его мысли, желания, дела, миропонимание определяются в огромной мере воздействием той среды, которая его окружает. Знаете вы, что если здоровый человек будет долгое время находиться возле чахоточного больного и дышать тем же воздухом, то он сам заражается? Так же заражаемся мы и от больных гриппом.

Так бывает и в жизни духовной. Если человек живет в атмосфере множества духов злобы поднебесных, среди соблазнов, среди тяжких примеров нечестия, развращенности, в атмосфере безудержных страстей человеческих, если он живет в атмосфере глупости и пошлости, то не может эта атмосфера не заражать его душу. Изо дня в день вдыхает он этот ядовитый воздух, который кишит духами злобы поднебесными. И заражается несчастная душа, и сама становится жилищем бесов.

Что же делать нам? Куда уйти нам от этой тяжкой, смертельно опасной атмосферы? Где прибежище наше? Где наша защита от бесов, духов злобы поднебесных? На все трудные вопросы всегда ищите ответ в Священном Писании.

Посмотрите псалом 61-й и там найдете ответ:

Только в Боге успокаивается душа моя; от Него спасение мое. Только Он – твердыня моя, спасение мое, убежище мое.

Вот где прибежище наше, вот где противоядие от того яда, который воспринимаем мы из окружающей нас среды».

Невроз навязчивых состояний (обсессивный невроз)

Навязчивыми, то есть существующими помимо воли и желания человека, могут быть как определенные мысли, воспоминания, представления, сомнения, так и действия.

Очень часто навязчивости являются следствием демонического ополчения. Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит: «Духи злобы с такой хитростью ведут брань против человека, что приносимые ими помыслы и мечтания душе представляются как бы рождающимися в ней самой, а не от чуждого ей злого духа, действующего и вместе старающегося укрыться».

Преосвященный Варнава (Беляев) пишет: «Ошибка нынешних людей заключается в том, что они думают, что страдают только «от мыслей», а на самом деле еще и от бесов… Так, когда пытаются победить мысль мыслью, то видят, что противные мысли – не просто мысли, но мысли «навязчивые», то есть с которыми сладу нет и перед которыми человек бессилен, которые не связаны никакой логикой и для него чужды, посторонни и ненавистны… Но если человек не признает Церкви, благодати, святых Таинств и драгоценности добродетелей, то есть ли ему чем защищаться? Конечно, нет. И тогда, раз сердце пусто от добродетели смирения и с нею от всех прочих, приходят демоны и делают с умом и телом человека, что хотят (Мф. 12, 43-45)».

Эти слова владыки Варнавы в точности подтверждаются клинически. Неврозы навязчивых состояний лечатся значительно труднее всех остальных невротических форм. Зачастую они совершенно не поддаются никакой терапии, изнуряя своих обладателей тяжелейшими страданиями. В случае упорных навязчивостей человек стойко лишается трудоспособности и попросту инвалидизируется. Опыт показывает, что подлинное исцеление может наступить только по благодати Божией.

К неврозу навязчивых состояний относят обычно и навязчивые страхи. Пожалуй, нет человека на Земле, который бы не знал, что такое страх. Страх присущ природе падшего человека, которая инстинктивно боится угрозы извне. Теме страха посвящены многочисленные научные исследования. Есть и богословское суждение по этому поводу. Мы же коснемся лишь некоторых аспектов этой сложной темы.

Что же такое страх? Психологическая литература именует страх эмоцией, возникающей в ситуациях угрозы индивиду. Если, скажем, боль представляет собой следствие реального воздействия каких-то опасных факторов, то страх возникает при их предвосхищении. Страх имеет много оттенков или степеней: опасение, боязнь, испуг, ужас. Если источник опасности является неопределенным, то в этом случае говорят о тревоге. Неадекватные реакции страха именуются фобиями.

Фобический синдром (по гречески phobos – страх) явление очень распространенное. Различают множество фобических состояний. К примеру, нозофобия (боязнь болезни); агорафобия (боязнь открытых пространств); клаустрофобия (боязнь закрытых пространств); эрейтрофобия (боязнь покраснения); мизофобия (боязнь загрязнения) и др. Все это примеры патологических, то есть не связанных с реальной угрозой, страхов.

Бывают страхи от малодушия, трусости. Трусость можно, к сожалению, и привить, если, скажем, ребенку каждые пять минут говорить примерно следующее: «не трогай», «не залезай», «не подходи» и т.п.

Психологи выделяют так называемые родительские страхи, которые «перекочевывают» от родителей к детям. Это, например, боязнь высоты, мышей, собак, тараканов и многое другое. Перечень этот можно продолжать и продолжать. Эти устойчивые страхи впоследствии нередко можно обнаружить и у детей.

Различают страх ситуативный, который возникает в момент угрозы, опасности, и личностный, возникновение которого связывают с особенностями характера.

Св. Иоанн Дамаскин в своем труде «Точное изложение православной веры» указывает: «Страх также бывает шести видов: нерешительность, стыдливость, стыд, ужас, изумление, беспокойство. Нерешительность есть страх пред будущим действием. Стыд – страх пред ожидаемым порицанием, это прекраснейшее чувство. Стыдливость – страх пред совершенным уже постыдным деянием, и это чувство не безнадежно в смысле спасения человека. Ужас – страх пред каким-либо великим явлением. Изумление – страх пред каким-либо необычайным явлением. Беспокойство – страх пред неуспехом или неудачею, ибо, опасаясь потерпеть неудачу в каком-либо деле, мы испытываем беспокойство».

Мне вспоминается пациент, который испытывал выраженный страх смерти после перенесенного инфаркта миокарда. Усилия врачей увенчались успехом. С Божией помощью наш больной поправился, сердце окрепло, но его не отпускал этот мучительный страх. Особенно он усиливался в общественном транспорте, в любом замкнутом пространстве. Мой пациент был верующим человеком, и поэтому мне легко было откровенно беседовать с ним. Я, припоминаю, спросил его, может ли с ним что-либо случиться без соизволения или попущения Божия. На что он с уверенностью ответил: «Нет». «А в таком случае, – продолжал я, – неужели Вы полагаете, что Ваша смерть может стать нелепой случайностью?» И на этот вопрос мой пациент произнес утвердительное «нет». «Ну так и снимите с себя эту ношу и перестаньте бояться!» – так я ему посоветовал.

В конечном итоге наши размышления свелись к тому, что он «позволяет себе умереть», если так будет Богу угодно. Через какое-то время вот что он мне поведал. Когда страх возник вновь, он внутренне сказал себе: «Моя жизнь в руках Божиих. Господи! Буди воля Твоя!» И страх исчез, растворился, как сахар в стакане горячего чая, и больше не появлялся.

Нередко мне приходится встречаться с разного рода страхами, происхождение которых я связываю с религиозным невежеством, непониманием сути святого Православия. К примеру, в состоянии страха и растерянности приходят на прием люди и говорят следующее: «Я сильно согрешал тем, что передавал на службе свечи левой рукой» или «Я потерял крестильный крестик! Теперь все пропало!», или «Я нашел на земле крестик и поднял его. Наверное я взвалил на себя чей-то жизненный крест!» Горько вздыхаешь, выслушивая такие «жалобы».

Другое распространенное явление – различные суеверия (типа «черной кошки» или «пустых ведер» и т.п.) и «произрастающие» на этой почве страхи. Собственно говоря, подобные суеверия это не что иное, как грех, в котором следует покаяться на исповеди.

«Страх Господень есть истинная премудрость», – говорится в Священном Писании (Иов. 28, 28). Если в душе нет Страха Божия, то в ней, как правило, обретаются разные невротические страхи. Истина подменяется суррогатом. И еще. В Священном Писании мы читаем: «В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение» (1 Ин. 4, 18). Оказывается, наличие страха в душе и сердце человека означает отсутствие или недостаток любви.

Святые отцы указывают на то, что за страхом часто кроется тщеславие. В этом плане показателен страх перед публичным выступлением или страх общения, продиктованный тем, что в глубине души человек боится показаться менее умным или талантливым, чем он, по его представлению, есть на самом деле. И вот что примечательно: когда человек осознает это обстоятельство, смиряется, позволяет себе ошибку или промах, больше думает не о том, как сказать, а что сказать, чтобы прежде всего угодить Богу, ситуация решительно исправляется, в душе обретаются мир и покой.

В свое время я столкнулся с любопытным клиническим случаем. Мне пришлось консультировать семью, в которой мать и сын страдали навязчивыми страхами за свое здоровье и попеременно индуцировали друг друга.

В ходе беседы выяснилось, что мать моего пациента продолжительное время лечилась ранее у психиатров по поводу навязчивых страхов, сам он рос очень впечатлительным, эмоциональным мальчиком. В 18-летнем возрасте у него впервые возник навязчивый страх появления злокачественной опухоли. Больной постоянно осматривал свое тело, изучал медицинскую литературу по вопросам онкологии, был подавлен, угнетен. При этом юноша уточнил, что страх возник внезапно, после того, как мама рассказала ему о своем бывшем недуге.

На этом фоне у матери вновь возникли страхи за свое здоровье. Она решила, что у нее рак крови, так как чувствовала себя вялой, апатичной. После консультации у онколога оба были признаны здоровыми и вскоре выздоровели от мнимой болезни, но потом еще дважды заболевали фобиями. Один раз это было связано с инфарктом бабушки и они решили, что страдают сердечными недугами, другой раз боялись погибнуть в автокатастрофе. Причем вначале страх возникал у одного, а потом появлялся и у другого.

Подобные случаи, когда после появления навязчивых страхов у одного из членов семьи заболевали и другие домочадцы, известны. Так, С. Н. Давиденков описал больного, страдавшего тиком и боязнью покраснеть или вспотеть. Сестра его матери страдала навязчивостью по поводу излишней потливости, одна из ее дочерей – боязнью покраснеть, а сестра самого больного – боязнью разрыва сердца. Вот такое бывает.

Семья, которую мне пришлось консультировать, была неверующей. А когда в душе нет веры, нет страха Божия, в ней могут «расцветать» другие – болезненные, нелепые, навязчивые – страхи. Душа по природе своей христианка, и, может быть, существуя в бездуховной среде, она по-своему скорбит и «трясется» по любому поводу.

Больные собственным воображением… Вот что об этом пишет старец Паисий в книге «Духовная Борьба»: «Самая страшная болезнь – это когда человек поверил своему помыслу о том, что он чем-то болен. Этот помысел душит человека тревогой, расстраивает его, лишает аппетита и сна, заставляет принимать лекарства, и в конце концов, будучи здоровым, человек действительно заболевает. Я понимаю, когда лечится человек, который действительно чем-то болен. Но будучи сперва здоровым, а потом, посчитав, что болен, действительно заболеть, не имея на то никаких причин, – такого я понять не могу. К примеру, бывает такое: человек обладает и телесной и духовной силой, но, несмотря на это, не может сделать ничего, потому что поверил своему помыслу, внушающему, что он нездоров. В результате человек угасает и телесно и духовно. И он не врет – это действительно так. Поверив в то, что у него какая-то хворь, человек поддается панике, надламывается, и потом не в силах ничего сделать. Так, без всякой уважительной причины, он приводит себя в негодность».

Если говорить о детских страхах, то в этом случае можно выделить даже некоторую закономерность или этапность.

От года до трех лет ребенок может испытывать страх, выраженное беспокойство во время разлуки с близкими людьми, прежде всего с матерью. Страх может появиться и при резком изменении стереотипа, режима дня.

От трех до пяти лет у детей, имеющих уже некоторый жизненный опыт, к вышеназванным страхам прибавляются и страхи воображаемые (сказочные персонажи, всплывающие в сознании ребенка впечатления, страшные для него истории и т. п.). Вот еще почему следует ограждать детские души и глазки от всякой нечести, пошлости. Важно питать душу ребенка Благодатию Божией.

Отличительной особенностью страхов детей пяти-семи лет является, нередко возникающий в этом возрасте страх смерти (своей, родителей, бабушек, дедушек). Душа ребенка не соглашается со смертью, которая ей кажется противоестественной. И вот что важно: верующие детки из воцерковленных семей практически не испытывают подобного рода страхов. Они знают, что смерть – это начало вечности для человека.

Ни в коем случае нельзя запирать детей в темной комнате или чулане. А также пугать детей «злым дядей» или еще кем-то, пугать ребенка тем, что «передадим тебя другим родителям» или «будешь жить на улице» и т.п. Кроме страха, ничего эти псевдопедагогические приемы не принесут.

Святые отцы о страхе

Страх есть лишение твердой надежды.

Преподобный Исаак Сирин

* * *

Но страх, говорят наши противники, есть смущение, взволнованное состояние души. Так, но не всякое душевное смятение есть страх. Страх перед демонами отличается смятенностью души, потому что демоны сами находятся в постоянном и внешнем, и внутреннем волнении. Бог же, напротив, бесстрашен, поэтому и внушаемый Им страх не вносит в души никакой растерянности, никакого беспорядка, смуты и замешательства.

Святой Климент Александрийский

* * *

«Страх причиняет большой вред, – пишет в одном из писем Оптинский старец преподобный Макарий, – тело расслабляется от упадка духа и лишения спокойствия, и без болезни болезнь приключается».

Термин «истерия» происходит от греческого слова «матка». Во времена первых описаний этого душевного недуга считали, что истерией страдают только женщины (как выяснилось позже, и мужчины тоже).

Первые упоминания об истерии уходят в глубь веков. О ней писали Гиппократ и Авиценна. В более поздние времена истерию изучали такие известные ученые-психиатры, как Жак Шарко, Пьер Жане. Особенно много внимания уделяли истерии психоаналитики. Однако подход к исследованию истерии долгое время был односторонним. Практически не встречалось никаких духовно-нравственных комментариев по этому поводу.

Итак, истерия. Духовная оценка этого психопатологического состояния может быть представлена как выставление себя напоказ. У истерических личностей нетрудно заметить эмоциональную неустойчивость, проявляющуюся бурными и яркими сменами настроения. Речь этих людей очень образная, характерны частые преувеличения реальных фактов. Мимика выразительна, порой театральна. В поведении сквозит позерство, самолюбование. Истерик жаждет внимания к своей персоне и тяжко переживает его отсутствие. Для истерика характерно желание казаться чем-то большим, чем он есть в действительности.

По мнению известного отечественного психиатра профессора П.Б. Ганнушкина, в поведении истериков всегда преобладает неестественность и фальшивость. «Каждый поступок, каждый жест, каждое движение рассчитаны на зрителя и на эффект. Они обязательно хотят быть оригинальными и не отказываются ни от какого средства, чтобы привлечь к себе внимание».

«Истерик, крайне тонко и остро воспринимая одно, остается нечувствительным к другому, – писал П. Б. Ганнушкин. – Добрые, мягкие в одном случае, они обнаруживают полнейшее равнодушие, эгоизм – в другом».

Профессор Г. Е. Сухарева отмечала, что уже в младшем возрасте истерические личности обнаруживали трудности в воспитательном отношении. Они очень капризны, непослушны, любят играть командную роль и проявляют агрессию, если им это не удается. Отмечается неустойчивость настроения.

При поступлении в школу эти дети плохо уживаются в коллективе, так как не умеют сочетать свои интересы с интересами других и всегда стремятся занять первое место, не терпят, чтобы в их присутствии хвалили кого-нибудь.

При хорошем интеллекте они неплохо успевают в школе, но знания их поверхностны, интересы непостоянны.

Повышенная раздражительность, склонность ко лжи делают этих подростков более трудными в воспитательном отношении. Однако, когда удается найти для них занятие, соответствующее их интересам, состояние их значительно улучшается.

Повышенная лабильность, постоянное желание выдвинуться, быть лучше, чем есть на самом деле, несоответствие между желаемым и действительным – все это источник конфликтных переживаний. На всякую жизненную неудачу истеричные дети часто дают неадекватные реакции, в картине которых отмечаются характерные признаки истерии.

Приведу пример. Ребенок просит конфетку (игрушку и т. п.), а мама отказывает ему в этой просьбе. Тогда малыш бросается на пол, кричит, извивается и продолжает клянчить сладости. Напуганная мать зачастую дает орущему дитяти пригоршню конфет, лишь бы он успокоился. Вот уж действительно, «чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало». А довольный малыш уплетает конфеты и напрочь забывает о своем «неутешном горе». Что все это значило? Это типичная истерическая реакция. Пока детская, довольно грубая, откровенная. А как поступила мать? Она, удовлетворив желание малыша, закрепила подобного рода реагирование. И можно не сомневаться, дитятко еще не раз приведет эту реакцию в действие, потому что она принесла желаемое, дала нужный результат.

Мы, родители, порой сами неосознанно поощряем в детях черты демонстративности, захваливая малыша, позволяя ему вмешиваться в разговоры взрослых, перебивать собеседника. Ребенок это улавливает и вскоре все начинает делать напоказ: читать стихи, танцевать, петь, играть. Взрослые, как правило, умиляются, расплываются в улыбке, хвалят, целуют ребенка и вовсе не задумываются о том, что поведение малыша явно демонстративно. Все это усугубляется и тем, что в сегодняшних семьях по одному, максимум по двое детей, которые, естественно, становятся для родителей «центром вселенной».

В прошлом в патриархальной русской семье, которая была, как правило, многодетной, никто за трапезой не смел опустить свою ложку в котелок со щами вперед отца. Теперь ситуация иная. Порой вся семья носится с ложками, вилками, сковородками перед своим чадушкой, желая повкуснее да пообильнее накормить и ублажить его. А потом мы удивляемся эгоизму, непомерной гордыне «оперившегося птенца». Житейских примеров, подобных приведенным, множество. Их просто не перечесть. Собственно говоря, весь уклад жизни современного человека от детского сада и до пенсии учит человека истеричности. Конечно, каждый по-разному воспринимает эти «уроки». Все зависит от воспитания и мировоззрения человека.

Как уже было сказано, основная особенность истерических личностей заключается в постоянном стремлении привлекать к себе внимание окружающих. В поступках проглядывает подчеркнутая жеманность, ненатуральность, неискренность. Добиваясь всеобщего внимания, они не брезгуют никакими средствами, идут на любые ухищрения, иногда даже прибегают к явной лжи и спекуляции на чувствах других.

Яркими проявлениями свойств истерической личности являются психическая незрелость, инфантилизм, которые выражаются в неустойчивости интересов и привязанностей, легкой смене настроения. Истерические личности быстро разочаровываются в друзьях и легко их меняют, несмотря на то, что в начале дружба кажется им вечной. От любви до ненависти у истериков один шаг.

Художественная литература дает яркие примеры истерических личностей. Классическим истериком можно считать гоголевского Хлестакова.

Среди истеричных людей часто выделяют в качестве варианта так называемых псевдологов . В их поведении наряду с демонстративностью присутствует бурная игра воображения, склонность к фантазированию. Причем в фантазиях сам субъект обычно оказывается героем.

В некоторых психиатрических классификациях выделяется также группа нарциссических (самовлюбленных) личностей. Основным признаком нарциссических личностей, как указывает профессор Ю. А. Александровский, является возникшая с подросткового возраста убежденность в своей особой значимости, в своих талантах, необычайно привлекательной внешности, которые должны вызывать всеобщее восхищение. «Потребность в восхищении, в стремлении видеть себя окруженными поклонниками и обожателями несомненно сближает этот тип с истерическим, так же как и неспособность таких субъектов к сопереживанию, участливости по отношению к другим.

Такие личности склонны к фантазированию, причем темы вымыслов касаются их успехов, достижения неограниченной власти, могущества, богатства. Они любят разглагольствовать о своих знаменитых друзьях – артистах, политиках, сильных мира сего, о своих связях с тайными обществами или чрезвычайно важными учреждениями. Причем эти рассказы или основаны на поверхностных, «шапочных», знакомствах, или (чаще) являются плодом богатого воображения. Сообщая эти сведения, нарциссические личности не только ожидают особого восхищения окружающих, но и требуют от них беспричинно хорошего отношения, подчинения себе, как лицу, стоящему выше окружающих», – пишет тот же автор.

Истерики подчас хитры, изворотливы. Среди них много аферистов. Нередко они обладают тонкой интуицией.

Многие основатели сект, такие, как, например, Мери Бэкер Эдди (учение «Крисчен Сайенс»), безусловно имели истерический склад характера. То же можно сказать и о ряде других «харизматических» личностей. Известно, к примеру, что будущая основоположница теософии Елена Блаватская еще в раннем детстве отличалась удивительной лживостью и бурными фантазиями, о чем пишут ее близкие родственники.

Механизм «условной приятности или желательности» болезненного симптома является специфическим для истерии. Он представляет собой критерий для отграничения истерии от разнообразных неистерических проявлений. Приятными и желательными для истерика могут быть различные болезненные проявления, сулящие какую-нибудь выгоду или избавляющие от каких-то обязанностей.

Истерику нужен зритель. Будь, к примеру, истериком Робинзон Крузо, у него бы не развились истерические проявления, так как некому было бы их наблюдать. Они легко внушаемы. Однако внушаемость эта очень избирательна. В душу истерику западает, как правило, то, что ему выгодно.

Клинические проявления истерии чрезвычайно разнообразны. Могут иметь место истерические припадки, параличи. Наблюдаются истерические гиперкинезы, проявляющиеся дрожанием тела или отдельных его частей. Встречаются расстройства чувствительности (различные боли, покалывания, онемения и др.). Мне приходилось наблюдать истерические глухонемоту, слепоту. В прошлом у истериков наблюдалась так называемая истерическая дуга. В настоящее время многие психиатры указывают на то, что истерические реакции теперь все чаще обнаруживаются в более утонченном виде.

Жак Шарко называл истерию «великой симулянткой». Хотя нельзя сказать, что истерия и симуляция понятия тождественные. Истерик действительно страдает, но страдание это вызвано условной желательностью, в то время как симулянт просто изображает болезнь.

Диапазон истерического поведения также очень широкий и многоликий. Это и молодые люди с серьгами, к примеру, в носу и зелено-красно-голубыми волосами, или политик, для которого любование собой дороже всего остального.

Истерическое поведение, увы, встречается и в православной среде. Приходилось видеть таких «матушек» (как они сами себя именуют), которые своими восторгами в один миг превращали молодого священника в «чудотворца» и «прозорливца». Истеричный человек моментально ставит духовные «диагнозы», делит храмы и духовенство на «благодатные» и «безблагодатные». Критерием в данном случае выступает, конечно же, собственное «чутье». Иногда создается впечатление, что такой человек прямо-таки жаждет каких-то «жареных» фактов, сенсационной информации или просто слухов, и тогда он чувствует себя в своей стихии. Для истерика важны не сами факты, а собственная их интерпретация.

Истерик может выделяться не только экстравагантной внешностью, театральностью мимики или особенностями речи. Он может быть внешне и неприметен, но разговор его будет изобиловать цитатами, казаться каким-то наукообразным. В конце концов, он может просто всегда загадочно молчать. Однако все это будет позерство. Во всем его поведении будет сквозить фальшь и неестественность.

Чувства истеричного человека при внешней теплоте и мягкости всегда с примесью какого-то холодка. Собственная персона – вот что главное для такого человека.

В клинической психиатрии различают истерический невроз и истерическую психопатию. Эти состояния различаются по глубине, выраженности и происхождению истерических проявлений. Для истерического невроза более характерна соматизация конфликта, то есть проявления истерии в форме различных телесных недомоганий и ощущений. Очень часто, например, появляется истерический «комок» в горле. Вспомните примеры из художественной литературы, когда барышни, волнуясь, падали в обморок.

Психопатия соответствующего типа характеризуется поведенческими нарушениями, снижением социально-этического уровня.

Еще раз повторю, что для того, чтобы истерия проявилась сполна, нужны два условия: выгода и зритель. Ничто так не ранит истерика как отсутствие внимания к своей персоне. В этом случае жизнь для него тускнеет и теряет свою привлекательность.

Современная поп-культура – это своеобразный истерический апофеоз. Достаточно взглянуть, к примеру, на большинство рок-музыкантов, послушать их «творчество», и делается просто жутко. Экзальтированность и крайняя демонстративность естественны для них, как дыхание. Стремление привлечь к себе взоры окружающих сквозит буквально во всем: в одежде, в позе, в разговоре.

У преосвященного Варнавы (Беляева) есть такое выражение: «ложь жизнью». Так вот и истерик в крайних своих проявлениях лжет всей своей жизнью.

Многие истеричные персоны – завсегдатаи различных манифестаций, демонстраций. Причем для них не особенно и важно, что или кого защищать, чьи права отстаивать. Привлекает сама возможность быть на виду.

В последнее десятилетие, с приходом демократии, на волне кризиса нравственных ценностей, в результате бездуховности, царившей в обществе семьдесят с лишним лет, широким фронтом ведут наступление на души людей разного рода маги, колдуны, экстрасенсы, чародеи, принося столько бед обращающимся к ним людям. Не вдаваясь в подробности описания этой оккультной пагубы, скажу лишь, что по своему личностному складу подавляющее большинство этих «целителей» – истерики, жаждущие славы и признания. Конечно, есть среди них и сознательные служители злу, имеющие различные степени посвящения. Но немало и просто мошенников, которые и понятия не имеют о каком-то там оккультизме, а попросту обирают духовно невежественных сограждан, выкачивая из их карманов немалые деньги. Безусловно, это обстоятельство не снимает ответственности с самого человека, обратившегося за подобной «помощью», пусть даже и к мошеннику. Это тяжкий грех.

Желание быть на виду, в центре внимания нередко бывает связано с блудной страстью. Истерик, особенно по молодости, всегда влюблен, пребывает в «океане» эротических фантазий. Истеричные женщины и малое время не могут удержаться от флирта, кокетства. Нередко истеричные люди, особенно психопаты, полностью порабощаются блудной страстью и ведут соответствующий образ жизни.

Православный психолог протоиерей Борис Ничипоров справедливо пишет: «Идеалы, которые культивирует общественное сознание сегодня, следующие. Первый расхожий идеал – девушка как фотомодель. Требуются хорошие внешность и фигура, белозубость, внешняя нахватанность и пр. Вообще, как бы исходной точкой всего является не сердце или ум, а бедро. Все должно быть от бедра и не выше бедра – и мысли, и желания, и чувства.

Второй идеал, который завоевывает сегодня огромную популярность, несмотря на очевидную его безнравственность, – девушка как блудница. Само это название все менее и менее порицается в обществе. О печальных последствиях этого стиля жизни говорить не приходится. И прежде всего, это потеря первоосновы, того главного, зачем девочка появляется на Свет Божий…

Однако, жалея таких девушек и женщин, мы не можем не порицать причины, которые приводят к этим аномалиям. В первую очередь, это широкая пропаганда порнографии и насилия, распущенности и блуда, которую ведут сегодня средства массовой информации.

Основополагающим и положительным нравственным идеалом для русской девушки должен быть идеал добропорядочной жены и заботливой матери ».

В настоящее время многие родители, в особенности православные, обеспокоены введением в школах программ по половому воспитанию. Повсюду распространяются соответствующие журналы, иллюстрированные книги. С экранов телевизоров потоком в детские души идут разные непотребства. Создается впечатление, что прежде на Руси дети не рождались. Я глубоко убежден, что вся эта искусственно вызванная к жизни проблема – бесовское ухищрение. Кто-то решил, что детей во что бы то ни стало надо как можно раньше знакомить с физиологией половых отношений. Я подчеркиваю, именно с физиологией. Речь не идет о том, чтобы из мальчика вырастить надежного отца, мужа, защитника, а из девочки – заботливую мать и верную жену. Разве обучали этой самой физиологии в институтах благородных девиц или русских девушек в сельской глубинке? А семьи были, как правило, крепкими, многодетными. Эта тема всегда была покрыта вуалью целомудрия, если хотите – недосказанности.

Оппоненты упрекают нас в архаичности. Но архаичными являются именно они, устремляя свои взоры в Содом и Гоморру. У заказчиков этого проекта иная цель – растлить молодежь и сократить рождаемость.

Доктор В.К. Невярович верно указывает на то, что «начиная с конца ХIХ века атеистически ориентированные ученые пытались доказать, что не существует ни одержимости, ни беснования, а все это лишь проявления истерии. Подобного взгляда придерживался, к сожалению, и В.М. Бехтерев (1857-1927), крупный русский ученый, занимавшийся психиатрией, неврологией, психологией. Однако свои исследования он строил исходя из сугубо материалистических позиций, что не могло не отразиться на его научных изысканиях. Так, в одной из работ он даже пытался утверждать (о ужас!), что все Евангельские чудеса Спасителя – исцеления и воскрешения из мертвых – объясняются истерическими страданиями поверивших во Христа людей.

К сожалению, и в наши дни официальная медицина на радость всему демоническому миру не отличает душевных недугов от духовных и многих бесноватых людей пытается лечить то инсулином, то гипнозом, то химическими препаратами, а в последнее время еще и оккультными методами (медитацией, методом Станислава Грофа и пр.)».

Тот же автор пишет, что «истерия и беснование не одно и то же, однако истерия как нельзя лучше готовит почву для беснования, ибо диавол – «отец лжи», а все истеричные лживы; диавол, по словам святых отцов, «живописец» и «обезьяна», а для истерии характерны подражательность, актерство и болезненное художественное воображение. Падение диавола произошло из-за тщеславия и гордыни – и здесь сходство налицо…».

Об этом душевном недуге священник Александр Ельчанинов писал: «Истерия есть разложение личности, и она освобождает огромные, пагубные своей разрушительной силой количества энергии, как в распадающемся атоме».

Гордость и тщеславие, лживость и позерство – вот духовная сущность истерии.

Так все-таки что же такое истерия: грех или болезнь? Мне представляется, что истерия – это греховное устроение души, которое нередко приводит и к болезненным страданиям.

С какой целью я пишу эти строки? Затем, чтобы, как говорится, «знать врага в лицо» и бороться с ним, вырывая плевелы истеричности из своей души. И вместе с тем, чтобы лучше видеть этот греховный недуг в окружающей нас действительности.

Как реагировать на истерическое поведение (в том случае, если есть надобность на него реагировать)? Прежде всего, не стоит идти на поводу у истерика. Сохраняйте достоинство и спокойствие, а если нужно, и разумную строгость. Еще раз напомню, что без зрителя истерика прекращается. Поэтому той самой маме, о которой шла речь выше, следовало бы не замечать «конвульсий» разбуянившегося малыша и спокойно продолжать заниматься своими делами.

Борьба с тщеславием

Истинная добродетель не ищет людской похвалы и не услаждается почестию – этою материю зол.

Преподобный Нил Синайский

* * *

Всем воздавай честь ради Господа, не требуя чести себе, и обретешь благодать у Господа.

Преподобный Ефрем Сирин

* * *

Тщеславие весьма удобно прививается к естественным дарованиям и через них нередко низвергает в пагубу несчастных рабов своих.

Преподобный Иоанн Лествичник

Борьба с гордостью

Как врачевство против гордости чаще прочитывай следующие и другие подобные места Писания, направленные против нее.

Егда сотворите вся повеленная вам, глаголите: яко рабы неключимы есмы (Лк. 17, 10).

Еже есть в человецех высоко, мерзость есть пред Господом (Лк. 16, 15).

Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим, говорит Господь (Мф. 11, 29).

Во смирении нашем помяну ны Господь: и избавил ны есть от врагов наших (Пс. 135, 23).

Смирихся и спасе мя (Пс. 114, 5).

Нечист пред Господом всяк высокосердый (Притч. 16, 5).

Преподобный Ефрем Сирин

* * *

Нет у тебя ничего доброго, чего не приял бы ты от Бога. Для чего же величаешься чужим, как своим? Для чего хвалишься данным благодатию Божиею, как собственным своим стяжанием?

Молитва смиренного преклоняет Бога, а прошение гордого оскорбляет Его.

Преподобный Нил Синайский

* * *

Гордость есть крайнее убожество души, которая мечтает о себе, что она богата, и, находясь во тьме, думает, что она во свете.

Гордый подобен яблоку, внутри сгнившему, а снаружи блестящему красотою.

Преподобный Иоанн Лествичник

Борьба с духом блуда

Воздержание порождает целомудрие; чревоугодие же есть матерь блудной похотливости.

Преподобный Нил Синайский

* * *

Всякий, кто любит чистоту и целомудрие, делается храмом Божиим.

Кто храм Божий растлит, растлит сего Бог (1 Кор. 3, 17), говорит Божественное Писание. Как псу, усильно противься демону блуда; никак не соглашайся увлечься таким помыслом; потому что от искры много бывает угольев, и от худой мысли умножатся худые пожелания.

Преподобный Ефрем Сирин

* * *

Чистота нас усвояет Богу и, сколько возможно, делает Ему подобными.

Кто надеется бороться с плотию своею или победить ее своими силами, тот тщетно подвизается. Ибо, если Господь не разорит дома плотской похоти и не созиждет дома души, то вотще бдит и постится покушающийся успеть в сем сам собою.

Узнал я, что бес уныния предшествует бесу блуда и уготовляет ему путь.

Преподобный Иоанн Лествичник

О необходимости самопознания

Кто сподобился увидеть самого себя, тот лучше сподобившегося увидеть ангелов.

Преподобный Исаак Сирин

* * *

Познай самого себя, что ты смертен и тленен.

Преподобный Симеон Новый Богослов

* * *

Тот только и знает себя наилучшим образом, кто думает о себе, что он ничто.

Святитель Иоанн Златоуст

* * *

Хранение самого себя, внимание к самому себе и рассуждение – вот три добродетели, путеводительницы души.

Преподобный авва Пимен

* * *

Без величайшего наблюдения над собой невозможно преуспеть ни в одной добродетели.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

* * *

Положи примету, и непрестанно входи сам в себя, и смотри, какие страсти, по твоему замечанию, изнемогли пред тобой, какие истребились и совершенно оставили тебя, какие начали умолкать вследствие выздоровления души твоей, а не удаления только того, что возбуждало их, и какие научился ты одолевать разумом своим, а не одним лишением себя причины страсти.

Преподобный Серафим Саровский

* * *

Надо уметь разделять себя на самого себя и врага, кроющегося во мне.

Святитель Феофан Затворник

Нередко среди неврозов выделяют еще две формы. Это ипохондрический и депрессивный неврозы . Ипохондриком можно назвать человека, который всегда переоценивает тяжесть своей болезни, недомогания. Такой человек прислушивается к каждому своему вздоху, работе сердца и других внутренних органов. Любые покалывания, пощипывания, которые он ощущает, волнуют его значительно больше, чем весь окружающий мир. Ипохондричный человек занят только собой, его мысли обращены исключительно к своему здоровью. Врачи порой не знают, что поделать с такими пациентами, которые беспрестанно атакуют поликлиники, требуя провести им разнообразные исследования. С определенностью можно сказать, что за «фасадом» подобного поведения сквозит самовлюбленность, выраженный эгоизм.

Следующую главу посвятим депрессии.

Мы боимся бед, которые могут обрушиться на нашу голову: болезней близких, увольнения с работы, экономического кризиса, того, что дети вырастут неучами, беспомощными, больными, что сына возьмут в армию… Боимся продуктов с вредными химикатами, преступности на улицах городов, боимся, что власть может начать настойчивей вмешиваться в нашу жизнь, боимся экологических катастроф, конца света. Если наш ребенок поехал в школу, на кружок, пошел во двор гулять, нам страшно, как бы с ним чего не случилось. То же самое бывает, когда кто-то из домашних задерживается где-то после работы. Если сегодня у нас нет никаких личных причин бояться, на нас нагонят страху телевизионные новости, угрожая возможными войнами и другими несчастьями. Страхи владеют сердцами многих людей. И очень многое из того, что люди делают каждый день, бывает продиктовано не их собственным желанием или необходимостью, а страхом.

Могут ли присутствовать подобные страхи в душе и мыслях христианина? И должен ли вообще христианин испытывать страх? Часто говорится о страхе Божием в том смысле, что бояться нужно только Бога и что тот человек, который боится Бога, ничего другого бояться не должен. На деле же часто получается, что христианин боится и Бога, и всех мирских «страшных» вещей одновременно, и страх Божий становится для человека не избавлением от страхов, а как бы «главным, верховным страхом», страхом, господствующим над другими страхами его жизни.

Спасает ли вера от всех страхов вообще? Полностью ли бесстрашным должен быть христианин? Что делать, если, несмотря на то, что мы являемся верующими, воцерковленными христианами, мы все-таки боимся? Нужно ли бояться Страшного суда? Чтобы ответить на эти вопросы, нужно разобраться, как влияют на человека страхи, чем они вредны для нас.

Люди, чья душа заполнена страхом, защищаются тем, что злятся на других

Люди в состоянии страха ведут себя по-разному. Кого-то страх парализует, а кто-то приходит в беспокойство, начинает активно двигаться, куда-то торопиться, пытается что-то предпринять, при этом все его действия остаются безрезультатными и напоминают бег на месте. В любом случае, страх повергает человека в состояние беспомощности, недоверия ко всему, что его окружает. Мир становится для него злой, враждебной средой, каждый человек в нем – источником потенциальной опасности. Как реакция на враждебность окружения у человека возникает озлобленность. Мы время от времени встречаем людей, которые критикуют и осуждают всех подряд, метко подмечают и высмеивают чужие «недостатки». Чаще всего это люди, чья душа до краев заполнена страхом, боязнью людей, их злых поступков по отношению к себе, и человек защищается тем, что торопится злиться на людей сам.

Чувствуя себя беспомощными и озлобленными, мы вряд ли откликнемся на чью-то просьбу о помощи. В состоянии страха каждый сам за себя. Считая другого человека врагом, способным в любую минуту напасть на нас, мы вряд ли будем щедры и добры к нему.

Страх «плохих» людей и «плохих» событий загоняет нас в подчинение обстоятельствам

У человека, для которого страх стал состоянием хроническим, возникает ощущение своей неизбежной зависимости от тех, кто, по его мнению, может испортить ему жизнь: от работодателя, чиновников, полицейских, государства. Так, мы часто слышим от некоторых людей местоимение «они», применяемое к любым неопределенным группам людей, от правительства до продавцов рынка: это те «они», от которых неизвестно чего ждать, которые «всё захватили» или «только и думают, что из нас еще выжать», «только о себе заботятся» или «заняли наши рабочие места». Также человек может чувствовать себя зависимым от тех экономических и природных процессов, из-за которых растет стоимость доллара, случаются наводнения и цунами. Так страх «плохих» людей и «плохих» событий загоняет нас в подчинение обстоятельствам, которые кажутся нам непреодолимыми. Вместо того чтобы покоряться воле Бога, мы покоряемся нашим «неразрешимым ситуациям», «непреодолимым трудностям», перестаем строить свою жизнь в соответствии со своими желаниями и убеждениями, перестаем действовать самостоятельно, легко подчиняемся чужой, внешней воле. Мы перестаем следовать словам апостола Павла, говорившего: «И не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать, что (есть) воля Божия, благая, угодная и совершенная» (Рим. 12: 2).

Душа человека, который находится в постоянном страхе, чувствует себя скованно, она напоминает замерший в утробе матери плод перед тем, как может случиться выкидыш. И нередко люди в состоянии страха решаются на суицид, желая поскорее покинуть мир, где им так страшно. Такое состояние души сказывается на способности человека к деятельности. Мне знакомы люди, способные на многое, но загнанные в угол своими страхами и боязнью преодолевать обстоятельства, так и не принесшие полезного для людей плода. Затянувшийся страх мешает человеку осуществлять замыслы, которые развивают его личность, растят душу. В его жизни наступает некая остановка, которая может затянуться на долгие годы!

Например, одному моему знакомому регулярно стали отказывать на собеседованиях. Один раз отказали, два, три – в результате он решил, что не будет больше устраиваться на работу. Стал сидеть дома и в качестве «диванного критика» комментировать всё происходящее за окном.

Люди, скованные страхом, склонны все важные дела откладывать на потом, на то несбыточное время, когда обстановка в мире будет более благоприятной, то есть на такое время, когда мир будет полностью соответствовать чувству безопасности напуганного человека. Время же такое не наступает никогда. Я встречался с семейными парами, которые так и не решились иметь детей «в наше время, когда такая экономическая (политическая, экологическая и т.п.) обстановка», и лишили продолжения свой род, отказались от тех перемен в своей духовной жизни, которые дают материнство и отцовство.

Беспокойство о близких часто вытесняет любовь к ним, подменяет ее

Также я часто встречался с такой проблемой: родители в страхе за детей мешают их личностному и духовному развитию. Например, один молодой человек под давлением матери отказался от продолжения учебы: мать не отпускала его уехать учиться в другой город. Иногда дело касается не только детей, но братьев, сестер, родителей, других близких родственников. Беспокойство о близких часто вытесняет собой любовь к ним, подменяет ее, занимает место любви. Мать может духовно «накормить» ребенка любовью, а может напитать беспокойством и страхом на всю жизнь. Люди, полные страха, стараются всегда держать своих близких при себе, мешают им совершать какие-то перемены в жизни: жениться, поступить в институт, переехать в другой город, страну. Для них комфорт в том, что они называют «стабильностью» – это когда всё и вся вместе с ними не меняется и стоит на месте.

Страх и вера не совместимы

Задумавшись обо всем этом, мы видим, что страх не совместим с верой, с доверием к Богу, упованием на Него. Качества, важные для христианина: душевная щедрость, любовь к людям, сострадание, готовность деятельно помочь другому человеку, поддержать, наделить уверенностью и душевным покоем, не может развивать в себе человек, оцепеневший от страха. Человек, который хочет давать окружающим любовь, развиваться, приносить плоды, не должен бояться; тот, кто всегда находится в руке Бога, не должен беспокоиться. Противоположность страху – доверие. !

При этом любой человек, в том числе и христианин, не может стать абсолютно бесстрашным. Существует естественный, природный страх – как средство самозащиты в момент опасности. Понятно, что перед лицом реальной угрозы своей жизни и жизни близких человек боится. Такой страх – сигнал к тому, что человек должен сконцентрироваться и найти оптимальный способ к преодолению опасности. Молитвенное обращение к Богу в такие моменты помогает выбрать единственно правильное действие. Часто, как только человек начинает действовать в правильном направлении, страх уходит.

Теперь о . По-разному понимают эти слова. Можно бояться, что Бог накажет за грехи сейчас, в этой жизни; можно бояться возмездия после смерти – преисподней и Страшного суда. У многих людей первые шаги на пути веры начинаются с такого страха, с ужаса перед совершенным грехом и боязни расплаты. Некоторые начинают совершать «добрые дела» механически, потому что Церковь требует от них покаяния, – из страха перед будущим наказанием за совершенный грех, и это тоже приносит свою пользу. Только позднее их труд становится сознательным, совершаемым потому, что он необходим другим, а страх расплаты покидает душу!

Для человека верующего самое страшное – утратить связь с Богом, не чувствовать, не слышать Его

Но более серьезное понимание страха Божиего для православного христианина скорее в том, чтобы бояться (вернее, не хотеть) оказаться вне Божиих рук, снаружи, в поле, где действует зло. Страх Божий – страх совершить злое. В первой главе Исхода мы читаем о том, как египетский фараон отдал приказ повивальным бабкам убивать новорожденных еврейских мальчиков: «Но повивальные бабки боялись Бога, и не делали так, как говорил им царь египетский, и оставляли детей в живых». Для человека, который имеет какой-то опыт в вере, именно это обычно и становится самым страшным: нарушить один из законов любви и тем самым утратить связь с Богом, не чувствовать, не слышать Его. Находясь в таком страхе Божием, христианин постоянно печется о том, чтобы всегда оставаться чистым перед Богом, делами и молитвой поддерживать связь с Ним. Отчасти это может быть похоже на страх неверующего человека заразиться какой-нибудь инфекцией: его привычкой становится регулярное мытье рук. Так, боясь выпасть из рук Божиих, христианин привычно заботится о чистоте своей души. «Свет, войдя в темный дом, изгоняет из него тьму и освещает его. Так страх Господень, войдя в сердце человеческое, разгоняет мрак его, наполняет его всеми добродетелями и премудростью», – говорит о страхе Божием преподобный Антоний Великий.

Беспокоясь о близких, будем поручать их Богу своей молитвой

Что же делать, если мы, будучи христианами, всё же беспокоимся о своих близких, об их здоровье? Да хотя бы даже о том, чтобы с ними ничего не случилось, пока они находятся в дороге?

Поручать их Богу своей молитвой. Вот, например, что говорится в утренней молитве Оптинских старцев:

«Господи, дай мне с душевным спокойствием встретить всё, что принесет мне наступающий день. Дай мне всецело предаться воле Твоей Святой. На всякий час этого дня наставь и поддержи меня так, чтобы видеть волю Твою для меня и окружающих меня. Какие бы я ни получил известия в течение этого дня, научи меня принять их со спокойной душою и с твердым упованием, что на всё святая воля Твоя. В самых делах и словах руководи моими мыслями и чувствами, во всех непредвиденных случаях не дай забыть, что они ниспосланы Тобою. Научи меня прямо и разумно действовать с каждым членом семьи, никого не смущая и не огорчая. Дай мне силу перенести утомление наступающего дня и все события этого дня предать воле Твоей. Научи меня молиться, надеяться, верить, любить и прощать. Аминь».

А еще: «Ложусь я, и сплю, и встаю, ибо Господь защищает меня. Не убоюсь тем народа, которые со всех сторон ополчились на меня», – читаем мы в 3-м псалме Давида.

Мы живем в эпоху, когда явно видимые чудеса происходят не часто, и иногда склонны принимать за художественный образ или преувеличение рассказы о чудесах в Ветхом Завете, как, например, рассказ в книге о трех мужах, брошенных в огненную печь и вышедших оттуда живыми:

«И собравшись, сатрапы, наместники, военачальники и советники царя усмотрели, что над телами мужей сих огонь не имел силы, и волоса на голове не опалены, и одежды их не изменились, и даже запаха огня не было от них» (Дан. 3: 27).

Почему мы, современные христиане, чувствуем себя не так уверенно в руках Божиих, как ветхозаветные мужи? Может быть, для нас слова «Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить» (Мф. 10: 28) менее значимы, чем для первых христиан, если мы всё же продолжаем бояться? Наши обстоятельства более обременительны, чем обстоятельства людей древности? Или: «доверяй, но проверяй»?

Кроме молитв с просьбой о помощи, избавлении и защите, будем молиться о благословении наших близких. Такие молитвы принесут покой и бесстрашие и нашей собственной душе. О чем мы можем беспокоиться, если доверили жизнь нашего близкого человека Богу, и что может угрожать тому, кого Бог по нашей просьбе благословил?

В деревню Теребени я приехал накануне Рождества, преодолев шестьдесят километров от Пушкинских Гор. Было тихо, пасмурно и морозно. Мелкий пушистый снежок роился в воздухе.

В тот день в Теребенях, в местной церкви отпевали бабу Лену, девяностолетнюю старушку, которая померла накануне тихо и незаметно. Гроб стоял на столе перед алтарем. Единственная свечка в головах потрескивала в пустоте холодного храма. Служба шла в соседнем приделе церкви. Проповедь читал местный священник, отец Георгий.

Я осторожно открыл дверь и тихо вошел, стараясь не мешать священнику и прихожанам. Прихожан оказалось не более десяти, в основном пожилых уже мужчин и женщин. Отец Георгий - грузный здоровяк, с мощной окладистой бородой, густым волосом, с живыми, блестящими близко посаженными глазами, неожиданно тихо, даже как-то бытово и просто разговаривал со своими прихожанами. Я стоял в углу и слушал этот удивительный рассказ о жизни и смерти бабы Лены.

Не было в Теребенях более добросовестной и истовой прихожанки, чем баба Лена. Вера ее была крепка и неколебима, а просила она у Бога только одного - спокойной смерти. Готовилась к ней, собиралась.

Получается, что по вере ей и воздалось, - сказал отец Георгий. - Ушла баба Лена спокойно и тихо. Достойно, как и жила. Нам бы вот чему поучиться у нее, - закончил он, помолчав. - В зрелом возрасте надо начинать готовить себе плацдарм на том берегу, чтобы уйти без ужаса и страха перед неизбежностью смерти, чтобы спокойно и смело глядеть в дверь, куда предстоит войти каждому рано или поздно...

Легко сказать, - возразил я ему, когда мы сидели на поминках. - Неужели вам никогда не было страшно, оттого что жизнь ваша неизбежно подойдет к концу, что весь этот мир останется, а вас уже в нем не будет? Неужели вам никогда не казалось это несправедливым?

Еще как! - откликнулся он. - Впервые я пришел в отчаяние от неизбежности смерти, по-моему, лет в семь. Просто окоченел от страха. Потом это повторилось лет через десять, в достаточно взрослом уже возрасте. Признаюсь тебе, дело дошло до невроза: мне стало казаться, что я умираю. Тогда я понял, что должен как-то решить для себя этот вопрос раз и навсегда.

Удалось?

Не сразу, но удалось. Я довольно долго мучился в размышлениях, много читал, и вот однажды до меня дошло: почему мне невыносимо думать о том, что меня не будет, почему я не задумывался над тем, что меня еще совсем недавно НЕ БЫЛО.

Эта мысль принесла вам успокоение?

С ней я пошел на поправку. Я представлял себя в утробе матери, где мне, конечно же, было спокойно и хорошо. Наверное, я ощущал себя вполне комфортно и счастливо, еще не родившись на этот свет. Наверное, мне не хотелось уходить оттуда в иной мир. Но случилось неизбежное: преодолевая страх, с криком я родился. Так, может быть, страх смерти, который я испытал в детстве и в юности, - не что иное, как моя генетическая память о страхе рождения? И чтобы изжить в себе страх смерти, страх неизбежности небытия - надо понять, что ты совершаешь всего лишь следующий шаг...

Предположим. Но что конкретно должен воспитать в себе человек, желающий встретить смерть без страха и душевной боли?

Главное, - сказал он, - уметь отказаться от себя. Когда мать, преодолевая сон и усталость, бежит в ночи к плачущему ребенку - это понятный всем акт самоотречения во имя младенца, заложенный в генную память материнства. Но когда человек воспитывает в своей душе способность сознательного отречения от собственного удовольствия, комфорта во имя другого человека, во имя доброго дела, во имя помощи нуждающемуся - это и есть отказ от себя. И первый совершенный в этом направлении поступок есть первый шаг к бесстрашию перед смертью. Человек, вступивший на дорогу самоотречения, постепенно, шаг за шагом взрослеет, обретает мудрость и сердечное успокоение. В моих беседах с прихожанами я часто привожу один пример. Если ребенок, находящийся в утробе матери, отказался бы родиться - он неизбежно умер бы. Но только отказавшись от себя, от удовольствия жить в удобном и теплом мире - он рождается для новой жизни. Чтобы понять эту простую мысль, как выясняется, наша жизнь и нужна.

Он и сегодня живет тут, в Теребенях, учит своих прихожан, сам у них учится и между тем представляет собой простой и наглядный урок всем желающим еще учиться. Надобно, как он считает, чтобы человек не брал на себя непосильных нош, но делал то, что может и должен: чтобы звонко и радостно рождался, достойно и осмысленно жил, спокойно, без суеты и страха встречал смерть.

Ты, дядя Юра, возвращайся в Теребени, - сказал он прощаясь. - Здесь все и лучше, и проще, да и воздух чище - видно дальше.

«Не бойся, малое стадо! » (Лк. 12, 32)

Страх перед чем-либо, кроме Бога, есть признак и условие внутренней несвободы и несовершенства.

О страхе, как признаке несовершенства, говорит апостол Иоанн: В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви (1 Ин. 4, 18). А о страхе, как признаке несвободы, говорит апостол Павел, напоминая христианам: …Вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: «Авва, Отче!» (Рим. 8, 15).

Связь страха с рабством может проследить любой человек из собственного опыта наблюдения за обществом. И не столь важно, будет ли это страх за свою жизнь, как в тоталитарных обществах, или страх утраты стабильности жизни, как в обществах демократических.

Зная и понимая страхи людей, ими легко манипулировать. Это происходит повсеместно на земле, в самых разных сферах жизни. Используя страхи людей, политики убеждают их выбрать то, что нам невыгодно, а торговцы убеждают купить то, что нам не нужно. Но еще более тонко и умело посредством страха манипулируют людьми бесы, преследуя единственную цель — отвратить людей от Бога. Обращаясь к религиозной сфере жизни, нетрудно увидеть примеры такого манипулирования.

Даже если не рассматривать некоторые западные секты, которые сколотили немалое состояние, пугая людей приближающимся концом света, нам и в церковной православной среде нередко приходится сталкиваться с раздуванием разного рода страхов. Причем, речь идет, к сожалению, отнюдь не о страхе Божием, а о страхе перед антихристом, перед теми или иными глобальными бедствиями, перед новыми паспортами, перед новыми технологиями и так далее. Поражаемые этими страхами, люди совершенно забывают о Боге, иногда доходя до такого исступления, что отпадают от Церкви в разные раскольнические сборища. Так несчастные люди, испугавшись мнимого вреда, в ослеплении бесовском причиняют своей душе настоящий вред.

Всё это показатель серьезного нездоровья в духовной жизни. Серьезного потому, что конец для тех, кто предает себя недугу боязливости, действительно страшен: Боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою. Это смерть вторая (Откр. 21, 8).

Чтобы уберечься от вышеупомянутых соблазнов и быть свободным от разного рода манипуляций, надлежит обратиться к святоотеческим советам, научающим подлинно христианскому отношению к страху.

Что есть страх?

Преподобный Иоанн Лествичник пишет, что «страх есть предвоображаемая беда; или иначе, страх есть трепетное чувство сердца, тревожимое и сетующее от представления неведомых злоключений. Страх есть лишение твердой надежды» .

Святитель Григорий Нисский определяет добродетель как благую середину, свободную как от преизбытка естественного чувства, так и от недостатка, «так например в мужестве недостаток его делается боязливостью, а излишек - дерзостью» . Здесь боязливость объясняется как ущербность, проистекающая из нехватки мужества.

То же объяснение дерзости и страха как разных отклонений от добродетели мужества мы находим у преподобного Петра Дамаскина, который подробнее пишет об их различии и опасности для духовной жизни, а вместе с тем и глубинной взаимосвязи: «Свойство мужества состоит не в том, чтобы побеждать и одолевать ближнего, это есть дерзость, стоящая выше мужества, и не в том, чтобы, по страху искушений, уклоняться от деланий о Боге и добродетелей, это, напротив, боязнь, находящаяся ниже его; но в том, чтобы пребывать во всяком деле благом и побеждать страсти душевные и телесные… Две вышеупомянутые страсти, хотя и кажутся противными одна другой, но смущают нас по немощи (нашей); и дерзость влечет кверху и устрашает, поражая изумлением, как бессильный медведь, а боязнь убегает, как прогоняемый пес; ибо никто из имеющих в себе одну из этих двух страстей не уповает на Господа, потому и не может устоять на брани, хотя бы был смелым, хотя бы боялся; праведник же яко лев уповает (Притч. 28 , 1) на Христа Иисуса, Господа нашего, Которому слава и держава во веки» .

В другом сочинении святитель Григорий Нисский пишет о самом чувстве страха как о том, что происходит от «скотского бессловесия», и является само по себе нейтральным движением души, которое, «при худом употреблении ума стало пороком», но, однако, «если рассудок восприимет власть над такими движениями, то каждое из них превратится в вид добродетели. Так раздражительность производит мужество, робость — осторожность, страх — благопокорность» .

Аскетическое отношение к страху

Боязливость, то есть испытывание страха перед людьми, или бесами, или какими-либо событиями в жизни, которые случаются или могут случиться в будущем, есть признак духовного нездоровья христианина, который не должен испытывать страха перед чем-либо подобным. По свидетельству преподобного Исаака Сирина, «человек боязливый дает о себе знать, что страждет двумя недугами, то есть жизнелюбием и маловерием. А жизнелюбие — признак неверия» .

На связь страха с недостатком веры указал и Сам Господь, когда сказал апостолам, испугавшимся бури: Что вы так боязливы, маловерные? » (Мф. 8 , 26).

Эту органическую связь боязливости с маловерием хорошо объясняет святитель Николай Сербский: «У боязливых людей сердце слишком земляное и от того окаменевшее. Слово Божие лучше всего растет при внешних бурях и ветрах, словно горные сосны. Но боязливый, с радостью принявший слово Божие, пугается бурь и ветров и отпадает от слова Божия, отвергает его и снова прилепляется к своей земле. Земля приносит быстрые плоды, а плодов слова Божия надо ждать. При этом боязливого терзает сомнение: “Если я упущу сии плоды земные, которые держу в руках, то кто знает, дождусь ли и вкушу ли плодов, обещанных мне словом Божиим?”. И так боязливый усомнится в Боге и уверует в землю; усомнится в истине и уверует в ложь. И вера, не пустив корня в его окаменевшем сердце, исчезает, и слово Божие, посеянное на камне, возвращается к своему Сеятелю» .

Преподобный Никон Оптинский так передает наставление преподобного Варсонофия Оптинского: «Бояться надо только грехов… А боязливых, сказано в Священном Писании, не любит Бог. Никто не должен быть боязлив, труслив, а должен возлагать надежду на Бога. Почему Бог не любит боязливых, трусливых? Потому что они близки к унынию и отчаянию, а это — смертные грехи. Боязливый и трус — на краю пропасти. Истинный монах должен быть чужд такого устроения» .

Преподобный Иоанн Лествичник определяет боязливость как «дщерь неверия и порождение тщеславия» , и указывает, что это есть греховная страсть, которая проистекает от страсти гордыни: «Гордая душа есть раба страха; уповая на себя, она боится слабого звука тварей, и самых теней» .

О том же свидетельствует и преподобный Нил Синайский, заповедуя: «Не предавай гордости душу свою, и не увидишь страшных мечтаний, потому что душа гордого бывает оставлена Богом и делается порадованием бесов. Гордый ночью воображает множество нападающих зверей, а днем смущается боязливыми помыслами; если спит, часто вскакивает и, бодрствуя, боится птичьей тени. Шум листа в ужас приводит гордого, и журчанье воды поражает его душу. Ибо тот, кто недавно противился Богу и отрекался от Его помощи, впоследствии пугается ничтожных призраков» .

Преподобный Симеон Новый Богослов указывает также на связь боязливости с унынием: «Уныние и телесное отяжеление, от лени и нерадения появляющиеся в душе… приносят разуму помрачение и отчаяние, отчего господствуют в сердце помыслы боязливости и хулы» , «демон боязливости сопутствует демону уныния и нападает вместе с ним, а тот помогает этому и хватает [жертву], и первый наводит на душу страх с очерствением, второй же производит в душе и уме помрачение и расслабление, а также окаменение и отчаяние» .

Святитель Иоанн Златоуст говорит, что «грех… делает человека боязливым и робким; а правда производит противное действие» , а святитель Николай Сербский указывает: «Чревоугодие делает человека унылым и боязливым, а пост — радостным и храбрым» .

По свидетельству святого Симеона, борьба со страхом есть обычное состояние монаха, который находится в начале или середине духовного пути: «Кто стяжал чистое сердце, тот победил боязливость, а кто еще очищается, тот иногда одолевает ее, иногда же бывает одолеваем ею. Кто же вовсе не борется, тот или совершенно бесчувствен и является другом страстей и демонов…, или является рабом боязливости, подвластным ей, трепещет, как младенец рассудком, и боится страха там, где нет ни страха (Пс. 13 , 5), ни боязни для боящихся Господа» .

Преподобный Иоанн замечает, что монахам, живущим в общежительных монастырях, эта страсть реже бывает свойственна, чем отшельникам .

Он же предлагает следующие способы для борьбы монаха с боязливостью: «Не ленись в самую полночь приходить в те места, где ты боишься быть. Если же ты хоть немного уступишь сей младенчественной и смеха достойной страсти, то она состареется с тобою. Но когда ты пойдешь в те места, вооружайся молитвою; пришедши же, распростри руки, и бей супостатов именем Иисусовым; ибо нет сильнейшего оружия, ни на небе, ни на земле» ; «Нельзя в одну минуту насытить чрево; так нельзя и боязливость победить скоро. По мере усиления в нас плача [о грехах], она от нас отходит; а с уменьшением оного увеличивается в нас» ; «Если же мы, от сокрушения сердца, с преданностию Богу, усердно ожидаем от Него всяких непредвидимых случаев, то мы воистину освободились от боязливости» .

А вот что рекомендует преподобный Симеон Новый Богослов: «Не удивляйся, если, когда над тобой господствует боязливость, ты трепещешь, боясь всего, ибо ты еще несовершенен и слаб и, как младенец, боишься страшилищ. Ибо боязливость есть младенчествующая и достойная смеха страсть тщеславной души. Не желай говорить словами с этим демоном или прекословить ему, ибо когда душа в трепете и смятении, слова не помогают. Оставь их, смири разум твой, насколько хватит у тебя силы, и вскоре поймешь, что боязливость исчезла» .

Многие святые отцы предупреждали, что на подвижника нередко нападают бесы, стараясь испугать его, навести «страхование». Святитель Афанасий Великий так передает наставление об этом преподобного Антония Великого: «Какими демоны нас находят, пpиходя к нам, такими и сами делаются в отношении к нам… Поэтому, если найдут нас боязливыми и смущенными, то немедленно нападают, как pазбойники, нашедшие неохpаняемое место, и что сами в себе думаем, то и пpоизводят в большем виде. Если видят нас стpашливыми и боязливыми, то еще больше увеличивают боязнь пpивидениями и угpозами, и наконец — бедная душа мучится тем. Но если найдут нас pадующимися о Господе… и pассуждающими, что все в pуке Господней, что демон не в силах побоpоть хpистианина и вообще ни над кем не имеет власти, то, видя душу, подкpепляемую такими мыслями, демоны со стыдом обpащаются вспять... Душа постоянно да pадуется в уповании; и увидим, что демонские игpалища — то же, что дым, что демоны скоpее сами побегут, нежели нас будут пpеследовать, потому что они кpайне боязливы, ожидая уготованного им огня… и особенно стpашатся знамения кpеста Господня» .

В том же русле лежат и советы преподобного Паисия Величковского: «Если кто боязлив, то не смущайся нисколько, но будь мужествен и возлагай упование на Бога и совсем не обращай внимания на смущение. Не допускай укорениться в себе сему детскому настроению… но считай его за ничто, как бесовское. Раб Божий боится только своего Владыки, Которой создал тело, вложил в него душу и оживил; бесы же, без попущения Божия, ничего не могут причинить нам, но только устрашают и угрожают мечтаниями... будь мужествен, и да крепится сердце твое, и ограждай себя крестным знамением, когда найдет страхование. То место, куда войдешь, огради крестным знамением… перекрестись и, сотворив молитву и сказав: "аминь", войди смело. Если бесы найдут, что мы тверды Господом, тотчас посрамляются и не смущают нас. Будем держать в мысли, что мы в руке Божией. Господь сказал: Се даю вам власть наступати на змею, и на скорпию, и на всю силу вражию: и ничесоже вас вредит (Лк. 10, 19). Будем держать в мысли, что без повеления Божия ни влас главы нашей не погибнет (Лк. 21, 18). Сами ceбе мы причиняем страхование боязливым помыслом… будем помышлять, что одесную нас Бог, и не подвижемся. Бесы следят за нами, как ловцы и внимательно наблюдают за помыслами нашими; каковы мы в помыслах, подобные же подносят нам свои мечтания. Но страх Божий изгоняет страх бесовский» .

Страх Божий

Совершенно иным по отношению к описанным примерам обыденного, человеческого страха, является «страх Божий». Если от обычных страхов, включая даже такой сильный, как страх смерти, христианину надлежит избавляться, как от признака духовного несовершенства, то страх Божий, наоборот, надлежит приобретать и укреплять в себе, и оба этих процесса — стяжание страха Божия и преодоление всех обычных человеческих страхов — являются взаимосвязанными.

Святые отцы постоянно подчеркивали, что страх Божий, поселяясь в сердце человека, изгоняет всякий страх перед чем-либо иным, кроме Бога, и делает человека поистине бесстрашным: «Кто боится Господа, тот выше всякого страха, тот устранил и оставил далеко за собой все страхи века сего. Далек он от всякой боязни, и никакой трепет не приблизится к нему» ; «Кто сделался рабом Господа, тот боится одного своего Владыки; а в ком нет страха Господня, тот часто и тени своей боится» ; «Боящийся Бога не боится ни натиска демонов, ни их бессильных нападений, ни угроз злых людей, но, будучи весь как бы неким пламенем или пылающим огнем, проходя по местам недоступным и неосвещенным ни ночью, ни днем, обращает в бегство демонов, которые бегут от него скорее, чем он от них… Кто ходит в страхе Божием, тот, вращаясь среди злых людей, не боится, имея внутри себя страх Его и нося непобедимое оружие веры, благодаря которым он может и способен делать все — даже то, что многим кажется трудным и невозможным. Но он ходит, как некий гигант среди обезьян или рыкающий лев среди собак и лисиц: он уповает на Господа и твердостью разума поражает их, приводит в смятение их мысли, побеждая их словом мудрости, как жезлом железным» .

«Механизм» этого вытеснения подробно объяснял святитель Тихон Задонский: «Ибо большим страхом уничтожается малый страх, и от большей печали исчезает малая печаль, и большая болезнь делает незаметной малую, как за большим шумом не слышен слабый голос. Печаль века сего и страх временной беды угашаются печалью о спасении души и страхом вечной гибели, как свет свечи — светом солнечным. Этот страх в благочестивой древности вел в пустыни и пещеры, заставлял лучше жить со зверями, чем с беззаконными людьми; лучше питаться травой и кореньями, чем сладкой пищей; лучше скитаться в лесах, чем быть окруженным соблазнами. Этот страх колеблет и самих демонов, бесплотных духов. И демоны боятся геенны, на которую осуждены, и пытаются сделать участниками ее сынов человеческих, чтобы не одним в ней мучиться. Удивительно, что люди не трепещут перед тем, перед чем трепещут демоны-духи» .

Святые отцы уделяли очень большое значение страху Божиему для дела совершенствования души христианина.

По словам преподобного Ефрема Сирина, «страх Господень — кормчий души, источник жизни. Страх Господень просвещает душу… истребляет лукавство… ослабляет страсти» , «изгоняет из души тьму и делает ее чистой» , «страх Божий — вершина познаний; где нет его, там не найдешь ничего доброго» , «в ком есть страх Божий, тот не бывает беспечен, потому что всегда трезвится… и легко спасается от козней врага… Кто же не имеет страха Божия, тот открыт нападениям диавольским» .

О том же свидетельствует и святитель Тихон Задонский: «Окружаемая и хранимая страхом Божиим, душа бывает неподвижна ни на какое зло. И если какое искушение бесовское и злая мысль приходит ей, сразу ужасается и взывает к Богу: “Господи, помоги мне!” и так против зла стоит и борется. Потому страх Божий — корень всех благ. Начало мудрости — страх Господень (Пс. 110 , 10). Ибо кто премудр? Тот, кто везде и всегда осторожно поступает и невидимого Бога видит перед собой» .

Святитель Григорий Богослов, в свою очередь, говорил: «Где страх Божий, там соблюдение заповедей» . Святитель Иоанн Златоуст утверждал, что «страх Божий составляет истинное блаженство» , а преподобный Исаия Отшельник называл его «источником всех добродетелей» .

Последнее утверждение можно объяснить словами святителя Василия Великого: «Как у пригвожденных гвоздями члены тела остаются неподвижны и бездейственны, так и объятые в душе Божиим страхом избегают всякого страстного обуревания грехом» .

Этот же святитель указывал на необходимость определенного баланса между страхом и надеждой: «Зная, что крепок наш Владыка, бойтесь Его крепости и не отчаивайтесь в Его человеколюбии. Для того, чтобы не делать неправды, хорош страх; а для того чтобы, однажды согрешив, не вознерадеть о себе по безнадежности, хороша надежда на милость» .

А святитель Игнатий Брянчанинов указывал на принципиальное отличие страха Божия от обычного страха и даже от любого иного человеческого чувства: «Страх Божий невозможно уподобить никакому ощущению плотского, даже душевного человека. Страх Божий — ощущение совершенно новое. Страх Божий — действие Святого Духа» .

Говоря о действии страха Божия на человека, преподобный Иоанн Лествичник говорил: «Когда страх Господень приходит в сердце, то показывает ему все грехи его» (Лествица, 26.223), и вместе с тем, «умножение страха Божия есть начало любви» (Лествица, 30.20).

В самом духовном чувстве страха Божия различаются степени совершенства, как свидетельствует святитель Игнатий (Брянчанинов): «Есть два страха: один — вводящий, другой — совершенный; один — свойствен начинающим, так сказать, благочествовать, другой — составляет принадлежность совершенных святых, достигших в меру любви» .

Подробнее всего эти степени и действования страха Божия на душу человека описал блаженный Диадох Фотикийский: «Душа, пока остается нерадивой, покрыта проказой сластолюбия, и потому не может чувствовать страха Божия, даже если бы кто непрестанно толковал ей о Страшном Суде Божием. А когда начнет очищаться, углубленно внимая себе, тогда начинает чувствовать, как некое живительное врачевство, страх Божий, пережигающий ее, как в огне, неким действием обличений, и таким образом, мало-помалу очищаясь, достигает, наконец, совершенного очищения. При этом насколько в ней возрастает любовь, настолько же умаляется страх, пока не придет она в совершенную любовь, в которой нет страха, но совершенное бесстрастие, производимое действием славы Божией. Да будут же нам в непрестанную похвалу похвал, во-первых, страх Божий, а наконец, любовь — полнота совершенства во Христе»