По мнению Б. Г. Ананьева, классификация возрастов по психофизиологическим характеристикам развития включает следующую цепь фазных преобразований жизненного цикла человека: младенчество (от рождения до 18 месяцев), раннее детство (от 19 месяцев до 5 лет), детство (от 5 до 12 лет), отрочество (12–15 лет), юность (16–19 лет), молодость (20–30 лет), средний возраст (30–40 лет), пожилой, старческий, престарелый.
Для каждого возраста присущи особенности, которые проявляются в поведении.
Личность определяется тем, что и как она знает (гносеологический потенциал), что и как она ценит (аксиологический потенциал), что и как она созидает (творческий потенциал), с кем и как она общается (коммуникативный потенциал), каковы ее художественные потребности и как она их удовлетворяет (художественный потенциал). Таким образом, выделяются пять основных видов деятельности: преобразовательная, познавательная, ценностно-ориентационная, коммуникативная и художественная.
Для каждого периода развития личности характерны определенные соотношения различных видов деятельности и их специфическое содержание.
Человеческая жизнь начинается, как установили психологи, с формирования коммуникативной деятельности и овладения ее механизмами.
Новый этап развития ребенка начинается в 3-летнем возрасте, который характеризуется переходом к творческой деятельности (рисунки на стенке, «резьба по мебели»). Наиболее отчетливо это выражается в ролевой игре. В этот период развития начинается эмансипация ребенка от взрослых, что приводит к определенной самостоятельности и появлению потребности общения не только со своими сверстниками, но и со взрослыми.
Как показывают криминологические исследования, многие родители несовершеннолетних правонарушителей не знали или не задумывались о правильном правовом воспитании детей, вследствие чего в одних семьях детей окружали чрезмерной заботой и любовью, не контролировали их поведение, не интересовались их друзьями, внешними влияниями и т. д. Между тем, как показывает практика, и излишняя забота порождает эгоизм, иждивенчество, неуважение к другим, отвращение к физическому труду.
Не случайно, по данным М. М. Бабаева и Г. М. Миньковского, «потребительское воспитание» имело место в 3/4 семей, в которых воспитывались несовершеннолетние, совершившие преступление. Установлено, что из семей, в которых бытует атмосфера взаимной грубости, преступник выходил в 10 раз чаще, чем из семей с нормальными взаимоотношениями.
Нравственное формирование личности нельзя рассматривать в отрыве от социальной микросреды, так как различные типы или виды этой среды постоянно воздействуют на становление индивида. Как правило, руководствуясь содержанием деятельности человека, в социологии выделяют следующие типы микросреды: семейно-бытовая, учебно-воспитательная, производственно-трудовая, общественно-политическая, культурно-просветительная, воинская, спортивная, религиозная. Для криминологического изучения из выделенных типов наибольший интерес представляют семейно-бытовая, учебно-воспитательная и производственно-трудовая. А поскольку криминология непосредственно связана с борьбой с преступностью, в том числе с рецидивом преступления, к этим типам нужно добавить еще один своеобразный вид социальной микросреды – воспитательно-принудительный.
В семье, как виде социальной микросреды, человек получает первоначальные знания об окружающем мире, представления о нормах поведения, подвергается первым воспитательным влияниям и делает первые шаги как личность.
Существуют объективные и субъективные обстоятельства, способствующие неблагоприятному нравственному формированию личности в семье. Хотя такие обстоятельства первой группы, как неполнота семьи, болезнь родителей, материальные затруднения, имеют определенное криминогенное значение, решающую роль все-таки играют нравственно-педагогическая позиция семьи, сложившийся в ней уровень воспитывающих отношений. Причем нравственно-педагогическая ущербность семьи как одной из основных ячеек воспитания может проявляться по-разному. Самым опасным ее симптомом является прямое вовлечение одних членов семьи, особенно несовершеннолетних, другими в преступную деятельность, пьянство, попрошайничество, проституцию и иные антиобщественные занятия. Хотя такие случаи встречаются не часто, но они наиболее опасны.
К нравственно-педагогической ущербности этого типа социальной микросреды относятся и случаи, когда члены семьи совершают преступления, иные противоправные деяния, аморальные поступки, не предпринимая попыток прямого вовлечения других ее членов в антиобщественную деятельность. Примерно в 30 % случаев лица, ставшие преступниками, воспитывались в семьях, где они сталкивались с постоянным отрицательным примером родителей – систематическими пьянками, проявлением жестокости, развратным поведением родителей или лиц, их заменяющих, и т. д. Почти в каждой пятой, а в отдельные годы – и в каждой шестой семье лиц, отбывающих наказание или ведущих антиобщественный образ жизни, были судимы родители или братья либо сестры. Между тем криминологической наукой доказано и подтверждено практикой, что чем в более раннем возрасте несовершеннолетний совершит первое преступление, тем больше вероятности, что он встанет на путь рецидива преступления.
Нравственно-педагогическая ущербность семьи может выражаться также в том, что в ней имеются антиобщественные взгляды, привычки, нравы и традиции, проявляющиеся не в виде конкретных антиобщественных и противоправных действий, а в форме соответствующих моральных оценок, высказываний, симпатий и антипатий (например, одобрение чужих безнравственных поступков, пренебрежительного отношения к интересам других, к труду, к исполнению общегражданских обязанностей).
Наконец, нравственно-педагогическая ущербность семьи может проявляться и в том, что в ней сложились нездоровая морально-психологическая атмосфера в целом, ненормальные взаимоотношения, постоянно имеют место конфликты, ссоры, скандалы, грубость, отсутствуют сплоченность, забота друг о друге и т. д. Выборочные криминологические исследования показывают, что в семьях, в которых бытует атмосфера взаимной грубости, преступники появляются в десять раз чаще, чем в семьях с нормальными взаимоотношениями. Не менее опасны, хотя и не так заметны, косвенно отрицательные влияния семьи как следствие ее неправильной воспитательной позиции. Опасность «просто» неправильной воспитательной линии семьи состоит, с одной стороны, в том, что это в целом широко распространенное явление нередко характерно и для так называемых благополучных семей, а с другой стороны, такая линия может охватывать самые различные стороны процесса формирования личности, ее жизнедеятельности, имеет множество трудноуловимых проявлений, которые иногда житейски оправданы. Кроме того, неправильная линия семейного воспитания действует, по общему правилу, спонтанно, исподволь, ее зачастую трудно распознать и своевременно принять меры упреждающего характера.
Типичными проявлениями неправильной линии семейного воспитания являются: балование детей, потакание их капризам и прихотям, создание для них «тепличных условий», освобождение от каких-либо обязанностей, «оберегание» даже от посильного труда, неумеренное удовлетворение материальных потребностей, воспитание детей эгоистами, бездельниками, потворство таким отрицательным чертам формирующейся личности, как индивидуализм, безразличное отношение к интересам и целям других.
Развитие рыночных отношений в некоторых семьях поняли так, что нужно наживаться любым путем, в том числе используя детей. Поэтому многие дети с раннего возраста стали заниматься мелкой торговлей, не посещают школы, все свободное время проводят на рынке или за прилавком коммерческого торгового предприятия.
Частными случаями неправильной линии семейного воспитания могут рассматриваться воспитательная бездеятельность семьи, игнорирование родителями конституционной обязанности заботиться о детях, их невнимание к несовершеннолетним, пренебрежительное отношение к их интересам. По сути дела, речь идет об отсутствии какой-либо воспитательной позиции семьи.
Как свидетельствуют выборочные исследования, безразличное отношение членов семьи к воспитанию и поведению опрошенных правонарушителей отмечается примерно у 12 % осужденных и 20 % лиц, ведущих антиобщественный образ жизни. Наиболее типичное проявление такой позиции – безнадзорность из-за отсутствия со стороны семьи контроля за поведением, знакомствами, времяпрепровождением детей. Она зафиксирована не менее чем в 4/5 случаев совершения преступления несовершеннолетними.
Не вызывает сомнений, что важную роль в нравственном формировании личности играют общеобразовательная и профессиональная школы. В настоящее время, как известно, произошли коренные изменения в системе образования. Кроме школ, появились лицеи, гимназии, колледжи с различной специализацией. В некоторых из них работают вузовские преподаватели с учеными степенями и званиями. Появились и образовательные фирмы. Обучение стало частично оплачиваться родителями, что позволяет привлечь в средние и средние специальные учебные заведения квалифицированные кадры из числа профессорско-преподавательского состава.
Интересы дальнейшего построения гражданского общества требуют нового, более широкого подхода к обучению и воспитанию подрастающего поколения. Однако педагогическая позиция ряда школ еще остается подчас слабой. Это способствует неблагоприятному нравственному формированию личности. Сказываются и недостатки в трудовом воспитании, которое является важнейшим фактором формирования личности. Не случайно поэтому ЗРК «О труде в Республике Казахстан» предусматривает возможность приема на работу с письменного согласия одного из родителей или заменяющего его лица несовершеннолетних, достигших пятнадцати лет. А для подготовки молодежи к труду допускается прием на работу учащихся общеобразовательных школ, колледжей для выполнения легкого труда, не причиняющего вреда их здоровью и развитию, не нарушающего процесса обучения, в свободное от учебы время – по достижении ими четырнадцатилетнего возраста (также с письменного согласия одного из родителей или заменяющего его лица).
К недостаткам воспитательной работы школы можно отнести:
– применение неправильных методов и упрощенных форм воспитания, отрыв его от обучения;
– подмена воспитательного воздействия «голым» администратированием;
– отсутствие индивидуального подхода к учащимся, нежелание или игнорирование особенностей детской психики, подавление самостоятельности и инициативы учащихся;
– предвзятое отношение к детям, недооценка опоры на положительное в личности и поведении школьников, пресловутая «показуха», «замазывание» отрицательных фактов;
– снижение требовательности к учащимся, неадекватное реагирование на нарушения дисциплины, правил поведения; слабые связи с семьями и общественными организациями по месту жительства школьников и работы их родителей;
– нездоровая моральная атмосфера в отдельных педагогических коллективах, отступление некоторых воспитателей от норм профессиональной этики.
Слабо используются воспитательные возможности школы во внеучебной работе с учащимися. От многих внеучебных мероприятий нередко веет скукой, формализмом, казенщиной. Они порой откровенно примитивны в этическом и эстетическом отношениях. Не случайно многие школьники и учащиеся не любят школьные кружки и вечера, а некоторые отрицательно относятся к школьным концертам. Большинство же равнодушны к этим «мероприятиям». В результате учащиеся заполняют свой досуг отнюдь не должным образом. В лучшем случае они бесцельно проводят свободное время, которое как раз не нейтрально для нравственного формирования и развития подрастающего поколения. Еще более опасны связанная с этим ориентация подростков на неформальные группы с антиобщественной направленностью поведения, попадание под влияние рецидивистов.
Исключительного внимания заслуживают вопросы правовоспитательной работы с учащимися. Школа, лицеи и колледжи во взаимодействии с правоохранительными органами и другими субъектами профилактики преступлений призваны многое делать для формирования у своих питомцев развитого, цельного правосознания, которое должно адекватно отражать правовую действительность и обеспечивать законопослушное поведение учащихся, более того, – способствовать вовлечению их в борьбу с криминальными проявлениями.
Между тем многочисленными исследованиями выявляются существенные пробелы правосознания учащихся: незнание элементарных правовых понятий и норм, неумение правильно ориентироваться в простейших юридически значимых ситуациях, довольно туманные представления о деятельности правоохранительных органов. Правовоспитательную работу следует начинать с начальной школы, используя специфические формы и методы, ориентированные на учащихся младших классов. На занятиях и во внеучебное время школьникам разъясняют сейчас преимущественно основы государственного устройства и наиболее общие понятия уголовного права. Но крайне мало уделяется внимания воспитанию и обучению в области административного, гражданского, семейного права.
Нередко правовоспитательная работа сводится к разъяснению правовых принципов и требований, а такая ее сторона, как раскрытие актуальности юридической действительности, вопросов применения правовых норм в жизни, судебной практике, в деятельности государственных органов и общественных объединений по профилактике преступлений, явно недооценивается.
Основными формами правовоспитательной работы являются, кроме классных занятий, лекции и беседы. Однако использование только этих сравнительно простых форм не всегда обеспечивает должную эмоциональную привлекательность и доходчивость правовой информации, не пробуждает у учащихся устойчивого интереса к ней. Отсутствует и четкая система правовой работы с родителями.
Другой тип микросреды, во взаимодействии с которой формируется личность, – производственно-трудовая сфера. Коллектив как одна из основных ячеек общества, играет решающую роль в нравственном формировании и развитии людей, так как выступает в качестве основной сферы приложения способностей, реализации потребностей и интересов личности и, следовательно, продолжает оказывать определяющее воздействие на поведение индивида. В деятельности коллективов еще встречаются разнообразные недостатки, неблагоприятно влияющие на нравственное формирование личности:
– неудовлетворительная организация производства, низкие экономические показатели, бесхозяйственность и безответственность руководителей;
– нарушение демократических принципов управления производством, отсутствие гласности;
– слабые учет и охрана материальных ценностей, порождающие хищения;
– недостаточное внимание администрации и профсоюзной организации к условиям производственной и непроизводственной деятельности работников, повышению их профессионального мастерства, обеспечению безопасности труда, внедрению его прогрессивных форм, к организации досуга и т. д.;
– упущения в индивидуальной воспитательно-профилактической работе;
– бюрократическое отношение к людям, безразличие к материально-бытовым нуждам и духовным запросам работников, грубость, зажим критики, насаждение подхалимства и угодничества;
– недостатки в подборе кадров, в частности назначение на руководящие должности лиц с антиобщественными установками и нечистоплотно-корыстной ориентацией;
– слабая сплоченность коллектива, наличие в нем склок, враждующих группировок, семейственности, клановости, протекционизма;
– распространенность в коллективе таких антиобщественных явлений, как злостные нарушения дисциплины, недобросовестное отношение к труду, пьянство, проявление нечестности при определении качества и количества выполненной работы и т. п.;
– слабая работа администрации, общественных объединений по борьбе с негативными явлениями, безнаказанность нарушителей дисциплины и других лиц, совершающих антиобщественные действия, попустительство им, низкая социальная активность граждан.
Другой тип микросреды, подлежащий криминолого-педагогическому анализу, – это бытовое окружение вне семьи, которое ближе всего стоит к ней и в совокупности с нею может, как это нередко делается, рассматриваться как единая сфера семейно-бытовых отношений. Вместе с тем, между указанными элементами социальной микросреды существуют и заметные различия. Более того, их влияние на личность, ее нравственное формирование и развитие может иногда характеризоваться состоянием противовеса, являться разнонаправленным. Если быт в целом может быть представлен как сфера личной жизни людей, как часть непроизводственной сферы, которая связана с личным потреблением материальных и духовных благ, то бытовое окружение представляет собой область личного непроизводственного потребления за «минусом» семьи. Такое бытовое окружение тесно соприкасается с досугом. Это позволяет рассматривать их вместе как единую сферу, на которую приходится значительная часть свободного времени и в которой видное место занимают так называемые неформальные малые группы.
Данный тип или вид микросреды выполняет важные социальные функции, причем и восстановительные, и созидательные. Нормальное, т. е. вполне здоровое, бытовое окружение, продуманный досуг способствуют нравственному, физическому, эстетическому и иному развитию личности, обогащению ее духовной культуры, повышению уровня внутренней и внешней воспитанности.
Однако ближайшее бытовое окружение, сфера досуга могут быть источниками и проводниками весьма многочисленных и довольно интенсивных отрицательных влияний на личность.
Заметим, что быт является наиболее консервативной сферой социальной жизни. В нем, а также в сфере досуга, как нигде более, сохраняется почва для явлений так называемой антикультуры, в частности для «питейных» традиций, с которыми связано значительное число преступлений. Одним из самых опасных в силу своей аморальности и удивительной способности к социальной мимикрии «продуктов», производимых нездоровым бытовым окружением, которое в данном случае действует, как правило, вместе с ущербной в нравственно-педагогическом отношении семьей, является мещанство. Оно характеризуется прежде всего гипертрофией потребления, исключительно потребительской психологией, сочетающейся с бездуховностью, общественной инфантильностью.
Не меньшей проблемой отрицательного влияния ближайшего бытового окружения на нравственное формирование личности является функционирование неформальных малых групп антиобщественной направленности. Особенно опасно такое влияние на несовершеннолетних.
В подавляющем большинстве антиобщественные группы характеризуются довольно пестрым составом. В них входят судимые и несудимые, опасные рецидивисты и начинающие правонарушители и т. д. Для них характерны отсутствие жесткой регламентации отношений, неспециализированность антиобщественного поведения (такие лица легко переходят от кражи к хулиганству, и наоборот). Существенным является тот факт, что общение лиц в составе указанных групп имеет свою социально-психологическую основу, осуществляется на базе общности взглядов, потребностей, интересов, жизненных целей, прошлого опыта и поведения. Объединяет участников антиобщественных группировок также стремление стать недосягаемыми для традиционных форм социального контроля со стороны семьи, школы, трудового коллектива, ближайшего бытового окружения (в той части, в какой оно ориентировано положительно), т. е. данный элемент социальной микросреды противопоставлен всем остальным. В этом его существенное своеобразие.
Из-за этих причин отрицательное влияние антиобщественных группировок на личность, как «выбранное» самим индивидом поведение, сравнительно легко, охотно воспринимается, усваивается и является важным фактором в формировании личности как по широте, так и по глубине. Поэтому вывести человека из-под такого влияния бывает очень трудно.
Да и сам факт существования антиобщественных группировок свидетельствует о том, что соответствующие социальные институты в их конкретном бытии (определенная семья, данная школа и т. д.) где-то не сработали и не смогли полностью или частично исполнить свою социальную роль. Иногда положение усугубляется еще и тем, что отрицательное влияние антиобщественной группировки может сочетаться с продолжающимися, а иногда по различным причинам и усиливающимися негативными воздействиями со стороны неблагополучной семьи, нездорового коллектива по месту работы или жительства. Подобная концентрация отрицательных влияний на личность ставит ее в плане нравственного формирования и развития в очень тяжелые условия. В таких ситуациях меньше всего приходится рассчитывать на то, что со временем все встанет на свои места, «образуется» само по себе.
Для восстановления взаимоотношений данной личности с нормальной социальной средой требуется кропотливая, настойчивая, разноплановая работа, включающая комплекс мер воздействия на все основные элементы «личность – среда».
Помимо рассмотренных аспектов проблем отрицательных влияний бытового окружения на нравственное формирование личности относительное самостоятельное значение имеет вопрос о таком распространенном в быту явлении, как пьянство. Эта проблема никогда не теряет своей актуальности, так как пьянство и тем более его крайняя форма – алкоголизм дезорганизуют отношение личности с социальной микросредой, способствуют снижению социальной активности людей, их моральной деградации, порождают разнообразные конфликтные ситуации. «Питейные традиции», уходящие своими корнями в далекие времена, получили наибольшее распространение как раз в сфере семейно-бытовых отношений. Именно в этой сфере они оказывают самое интенсивное отрицательное влияние на нравственное формирование и развитие личности.
Как раз на семейно-бытовую сферу приходится значительная доля потребления спиртных напитков, причем такого, которое «приукрашивается», получает своеобразные житейские оправдания в виде ссылок на укоренившиеся традиции, «культуру» застолья и т. п. Существенным элементом антисоциальной бытовой психологии являются взгляды на пьянство как на неизбежное и непреодолимое явление. Эти несостоятельные взгляды требуют решительного отпора.
Со сферой семейно-бытовых отношений в первую очередь связаны такие острые и «продуктивные» в криминогенном отношении аспекты проблемы пьянства, как женский, подростковый и юношеский алкоголизм.
Своеобразным типом микросреды является воспитательно-принудительный, который складывается в местах отбывания наказания, прежде всего в колониях исполнения наказания. Осужденные к лишению свободы изолируются от общества и помещаются в колонии исполнения наказания и даже тюрьмы с присущими им специальным режимом и условиями труда, особыми формами воспитательной работы, общеобразовательного и профессионального обучения. В установленном законом порядке эти лица подвергаются определенным правоограничениям в сфере производственных, имущественных, социальных, семейных и других отношений, включаются в коллективы особого рода – коллективы осужденных.
Усилиям указанных учреждений могут противостоять отрицательные влияния на осужденного со стороны его окружения, в первую очередь лиц, которые не встали на путь исправления (злостных преступников-рецидивистов, носителей воровских традиций, нравов преступного мира, нередко объединенных в антиобщественные группировки, насаждающих псевдоколлективизм, навязывающих свою волю другим людям, используя для этого самые низкие средства и изощренные приемы).
Негативное влияние на личность в колониях исполнения наказания усугубляется в том случае, когда здоровое ядро коллектива осужденных недостаточно связано и сплочено или оно распадается на враждующие между собой группировки, а также при наличии различных организационных недостатков. В частности, не во всех колониях исполнения наказания обеспечена полная трудовая занятость осужденных, имеются просчеты в их трудовом воспитании, обучении и повышении квалификации. Сама воспитательная работа проводится иногда на низком профессиональном уровне, в отрыве от иных мер исправления, с элементами формализма. Не всегда еще достаточно глубоко и всесторонне изучается личность осужденных, вследствие чего сотрудники колоний не располагают информацией, позволяющей целенаправленно организовать индивидуальное воспитание. К этой работе мало привлекаются сотрудники различных служб учреждений исполнения наказания, представители шефских организаций, члены наблюдательных комиссий, коллективы предприятий, учреждений, организаций, в которых осужденные работали до совершения преступления. Низка осведомленность о намерениях лиц, освобождаемых из колоний исполнения наказания и тюрем.
Крайне отрицательно воздействуют на личность факты нарушения отдельными работниками этих учреждений требований служебного долга, норм морали, случаи вступления в запрещенные связи с отдельными представителями тех, кто отбывает наказание.
Однако ни один из рассмотренных типов социальной микросреды, отрицательно влияющей на неблагоприятное нравственное формирование личности, нельзя оценивать при криминологическом анализе однозначно, т. е. только положительно или только отрицательно. В каждом типе микросреды действуют педагогические факторы разной направленности, как позитивные, так и негативные, которые способствуют воспитанию личности в соответствии с имеющимися в обществе нравственными идеалами или затрудняют такое воспитание. Причем даже все рассмотренные типы социальной микросреды далеко не исчерпывают всего ее многообразия, поскольку существуют еще общественно-политическая, культурно-просветительская, воинская, спортивная, религиозная микросреда. Микросреда может также выделяться по территориальному, национально-этническому, половому, возрастному и другим признакам.
Воздействие этих типов социальной микросреды на личность осуществляется по различным направлениям и каналам, так как личность взаимодействует с различными типами социальной микросреды, а они взаимодействуют между собой. Такое взаимодействие может характеризоваться разными отношениями: положительное влияние одного типа может дополняться и приумножаться аналогичным влиянием другого типа микросреды; отрицательное влияние одного типа усугубляется отрицательным влиянием другого; отрицательное влияние одного типа может нейтрализоваться или компенсироваться положительным влиянием другого типа микросреды; положительное влияние одного типа может нейтрализоваться или даже сводиться на нет отрицательным влиянием другого типа. В связи с этим можно считать своеобразной закономерностью «цепную реакцию», взаимное дополнение различных отрицательных влияний, исходящих из разных типов микросреды.
Так, незанятость общественно полезным трудом и отсутствие позитивных влияний со стороны коллектива по месту работы «пробуждают» воспитательное воздействие со стороны антиобщественных групп в сфере досуга и т. д.
Процесс формирования личности принято рассматривать как социализацию, то есть процесс наделения личности общественными свойствами, выбора жизненных путей, установления социальных связей, формирования самосознания и системы социальных ориентаций, вхождения в социальную среду, приспособления к ней, освоения определенных социальных ролей и функций.
Можно выделить первичную социализацию (социализация ребенка) и промежуточную (переход от юношество к зрелости, период с 17-18 лет до 23-25 лет). Особенно важную роль в формировании личности играет первичная социализация, когда ребенок еще бессознательно усваивает образцы и манеру поведения, типичные реакции на те или иные проблемы.
Семья – это главное звено формирования личности. При выяснении причин совершения преступления учитываются не только данные о неблагополучных или неполных семьях, об отношениях между родителями, об их объективно неблаговидном, иногда противоправном поведении, об эмоциональном отношении к ребенку, его принятии или отвергании ими.
Недостаточное внимание, низкая частота общения детей и родителей (гипоопека) нередко вызывает у первых эмоциональный голод, недоразвитость высших чувств, инфантильность личнсоти. Следствием этого может быть отставание в развитии интеллекта, нарушение психического здоровья, плохая успеваемость в учебе, совершение аморальных и противоправных поступков.
Кроме этого, родители могут сами нередко демонстировать пренебрежительное отношение к нравственным и правовым запретам, являть собой образцы аморального поведения (постоянно пьянствуют, учиныют хулиганские действия, совершают хищения и другое). Поэтому подросток сравнительно легко усваивает эти образцы, соответствующие им взгляды и представления, которые вписываются в его психологию и начинают стимулировать его поступки.
Криминогенное значение может иметь и такой недостаток семейного воспитания, когда при отсутсвии целенаправленного нравственного воспитания, окружающие заботятся об удовлетворении только материальных потребностей ребенка в ущерб духовности, не приучая его с первых лет жизни к выполнению простейших обязанностей перед окружающими, соблюдению нравственных норм.
Отвергание родителями ребенка, необеспечение его родительской заботой и попечением могут иметь место в явной, открытой и скрытой формах.
Это негативное поведение окружающих может привести к формированию на бессознательном уровне у ребенка тревожности и беспокойства, страха небытия, несуществования. Этот страх может иметь два уровня: страх смерти (высший уровень) и постоянное беспокойство и неуверенностьь (низший уровень). Если тревожность достигает уровня страха смерти, то человек начинает защищать свой биологический статус, свое биологическое существовавние – отсюда совершение насильственных преступлений как способ защиты от мира, от субъективно воспринимаемого как опасный или враждебный. Если тревожность сохраняется на уровне постоянного беспокойства и неуверенности, то человек может защищать свой социальный статус, социальное существование, совершая корыстные и корыстно-насильственные преступления.
Огромное влияние на формирование личности преступника оказывает и негативное влияния неформальных групп сверстников.групповая сплоченность и постоянное общение позволяют членам этих групп устоять перед обществом, которое воспринимается ими как нечто вражбедное и чуждое. Под влиянием группы у ее участников формируются установки и ценностные ориентации, включающие в себя способы разрешения возможных жизненных ситуаций и проблем. Влияние группы значительно, так как данный человек ценит свое участие в его жизнедеятельности. Ее члены находятся в повседневном общении, между ними возникает множество отношений, основанных на чувствах, а их отношения друг к другу и их оценки различных социальных фактов, событий, других людей неизбежно выражаются в эмоциональной сфере. То сеть влияние микросреды осуществляется не только на ум и волевую сферу человека, но и на его чувства и эмоции.
К микросреде относится также трудовой коллектив, бытовое окружение.
Негативное влияние на формирование личности оказывает не только микросреда, но и явления и процессы, наблюдаемые в обществе в целом (то есть влияние макросреды). К таким явлениям относят: безработицу, негативное влияние кинофильмов и СМИ, литературы, наличие в обществе проявлений национализма, расизма.
3. Роль конкретной жизненной ситуации в совершении преступления.
Большинство преступлений совершаются в результате действия этой причины, имеющей криминальный характер.
Жизненная ситуация – это явления и процессы, которые негативным образом воздействуют на сознание конкретного человека и являются поводом или толчком к совершению им преступления, вызывают немерение, решимость совершить то или иное преступление.
Таким образом, жизненная ситуация является причиной, а не условием, способствующим совершению преступления.
Анализ ситуации преступления, как отмечает Е.Г. Горбатовская, «характеризуется определенным состоянием или поведением потерпевшей стороны и условиями, в которых происходит взаимодействие преступника и потерпевшей стороны. При этом важно определить, что явилось определяющим в этом взаимодействии – ситуация или личность, и почему личность оказалась в сложной ситуации.»
Г.М. Миньковский предлагает разграничивать жизненные ситуации по источнику возникновения ситуации, в которой принимается и реализуется решение о совершении преступления. Выделяются следующие жизненные ситуации:
1) заранее создаваемые преступником в целях облегчения совершения преступления (например, нарушение системы учета и контроля в учреждении в целях безнаказанного совершения хищения);
2) сосздаваемые по вине преступника, но не преднамеренно (например, в результате употребления им большого количества спиртных напитков);
3) возникающих в результате аморальных и противоправных деяний иных лиц;
4) вызванные экстремальными ситуациями природного, техногенного, социального характера;
5) возникшие в результате случайного стечения обстоятельств.
Профессор А.Б. Сахаров предлагает разграничивать ситуации на:
ü проблемные, характеризующиеся трудностями в достижении личностью тех или иных целей, удовлетворении потребностей и интересов, не носящих антиобщественного характера;
ü конфликтные, создаваемые в результате открытого столкновения антиобщественных интересов, взглядов личности с другими субъектами.
Криминологический интерес представляет оценка ситуации с точки зрения социального контроля:
1. затрудняло ли его состояние совершение преступления, препятствовало ли ему;
2. облегчало преступное поведение;
3. было нейтральным.
Если человек совершал преступление, преодолевая определенные преграды, нейтрализуя усилия свидетелей помешать совершению преступления, это может характеризовать его криминальную позицию как продуманную и активную, и одновременно – позволяет выяснить почему социальный контроль оказался недейственным в соответствующей ситуации.
Некоторые криминологи придают большее значение жизненной ситуации, нежели антиобщественному сознанию. В 1976 году вышла книга «Жертва – соучастник преступления» (Фаттах), в которой высказывалось мнение, что криминологи не неправильном пути, так как изучали личность преступника, вместо того, чтобы изучать личность жертвы. Большинство преступлений вызвано неправомерным поведением потерпевшего, который создает жизненные ситуации. Некоторые жертвы притягивают преступников, как ягненок волка. Есть прирожденные жертвы преступлений.
В некоторых зарубежных странах правоохранительные работники также придают значение жизненным ситуациям. Принимаются специальные меры воздействия на потерпевших – например, законы, предусматривающие штраф за оставление вещей в автомобилях, которые провоцируют лиц на совершение преступления.
Жизненная ситуация может длиться мгновение (тяжкое оскорбление), минуты, часы, сутки, недели, месяцы.
4. Условия, способствующие совершению преступления.
Условия, способствующие совершению преступления – это явления, которые не могут вызвать совершение преступления. Криминогенное значение однако их весьма велико.
Во многих случаях без этих условий не могло быть совершено преступление.
Все эти условия можно поделить на две группы:
ü условия, которые способствуют или облегчают формирование антисоциальной личности;
ü условия, способствующие достижению преступного результата (например, отсутствие охраны, контроля).
К обстоятельствам второй группы можно отнести:
Недостатки в деятельности органов власти и управления;
Недостатки в деятельности правоохранительных органов;
Недостатки в деятельности общественных формирований.
Некоторые явления могут играть двоякую роль: роль причины и роль условия, способствующего соверщению преступления. Статья 90 УПК РБ. Однако, на практике условия, способствующие совершению преступления установить достаточно лечко, тогда как причины – зачастую остаются невыявленными по конкретным уголовным делам.
Процесс формирования личности принято рассматривать как социализацию - как процесс наделения личности общественными свойствами, выбора жизненных путей, установления социальных связей, формирования самосознания и системы социальной ориентации, вхождения в социальную среду, приспособление к ней, освоение определенных социальных ролей и функций. В этот период возникают и закрепляются типичные реакции на возникающие жизненные ситуации, наиболее характерные для данного человека.Социализация личности как активный процесс длится не всю жизнь, а лишь период, необходимый для восприятия комплекса норм, ролей, установок и т.д., т.е. в течение времени, необходимого для становления индивида как личности. Можно выделить первичную социализацию, или социализацию ребенка, и промежуточную, которая знаменует собой переход от юношества к зрелости, т.е. период от 17-18 до 23-25 лет. Особенно важную роль в формировании личности играет первичная социализация, когда ребенок бессознательно усваивает образцы и манеру поведения, типичные реакции старших на те или иные проблемы. Как показывают психологические исследования личности преступников, повзрослев человек часто воспроизводит в своем поведении то, что запечатлелось в его психике в период детства. Например, он может пытаться разрешить конфликт с помощью грубой силы, как это делали его родители. Таким образом, преступное поведение можно считать своеобразным продолжением, следствием первичной социализации.Дефекты первичной, ранней социализации в родительской семье могут иметь криминогенное значение в первую очередь потому, что ребенок еще не усвоил другие положительные воздействия, он полностью зависим от старших и совершенно беззащитен от них. Поэтому вопросы формирования личности в семье заслуживают исключительного внимания криминологов. Семья - главное звено той причинной цепочки, которая ведет к преступному поведению.При всей ценности многочисленных данных о неблагополучных или неполных семьях, остается непонятным, почему многие «выходцы» из таких семей никогда не совершают противоправных действий. К числу же неблагополучных семей относят только те, в которых родители совершают противоправные или аморальные действия. Отсутствие, например, отца или его аморальное поведение далеко не всегда формирует личность правонарушителя. Поэтому следует считать, что решающую роль играет не только состав семьи, не только отношения между родителями, даже не их объективно неблаговидное, а то и противоправное поведение, сколько их эмоциональное отношение к ребенку, его принятие или, напротив, отвержение. Можно обнаружить немало семей, в которых родители совершают правонарушения (например, хищения), но их эмоциональное отношение к детям отличается теплотой и сердечностью. Дети из таких семей менее склонны к совершению преступлений. Поэтому есть все основания считать, что именно отсутствие подобных отношений в детстве в решающей степени определяет ненадлежащее поведение человека в будущем.Имеется множество убедительных доказательств того, что в семьях с прочными, теплыми эмоциональными контактами и уважительным отношением к детям активнее формируются такие качества, как коллективизм, доброжелательность, внимательность, способность к сопереживанию, самостоятельность, инициативность, умение разрешать конфликтные ситуации и др. Все это делает детей коммуникабельными, обеспечивая высокий престиж в группе сверстников. Напротив, чем меньше тепла, ласки, заботы получает ребенок, тем медленнее он формируется как личность. Недостаточное внимание, низкая частота общения родителей и детей (гипо-опека), вызванная самыми разными причинами, в том числе объективными, нередко вызывают у последних эмоциональный голод, недоразвитость высших чувств и инфантильность личности.
В результате эмоционального отвергания родителями ребенка, его неприятия или лишения родительской ласки и попечения в детской психике на бессознательном уровне формируются тревожность, беспокойство, боязнь утраты себя, своего «я», своего положения в жизни, ощущение враждебности, даже агрессивности окружающего мира. Эти особенности из-за отсутствия надлежащих воспитательных воздействий или, напротив, под влиянием негативных закрепляются в ходе общения в школе, в учебных и трудовых коллективах, среди товарищей многими субъективно значимыми условиями жизни индивида.Огромное влияние на формирование личности подростка оказывает ее неформальное социальное окружение, сверстники. Неформальные группы молодежи с антиобщественным поведением чаще всего представляют собой объединение детей, в прошлом отвергнутых семьей, - и юношей, и девушек. Обычно их сближение в рамках такой группы происходит очень быстро, так как они представляют друг для друга социальную и психологическую ценность. Групповая сплоченность и постоянное общение позволяют им выстоять перед обществом, которое воспринимается ими как нечто чуждое и враждебное.Под влиянием группы у ее участников формируются установки и ценностные ориентиры, включающие способы разрешения возникающих жизненных ситуаций и проблем. Группа дает им то, что не дала родительская семья, поэтому они очень преданы ей и ее ценностям, следуют, иногда слепо, ее переживаниям. Образно говоря, отвергнутые семьей дети - это часто будущие преступники. Еще более тяжелая судьба уготована тем детям, которые, будучи отвергнуты семьей, в силу разных причин, например из-за умственной отсталости, не смогли примкнуть к какой-нибудь неформальной малой группе сверстников. Такие люди обычно спиваются, постепенно опускаются на дно, становясь бродягами и попрошайками. Если они и совершают преступления, то, как правило, не представляющие большой общественной опасности. У них нет для этого ни сил, ни умений, ни способностей.
Неблагоприятные условия формирования личности правонарушителей являются главными объективными и определяющими причинами конкретного преступления. Мотивация преступного поведения, конкретная жизненная ситуация, а также условия, способствующие достижению преступного результата, непосредственно связаны с преступлением. Однако их анализ не всегда позволяет раскрыть всю совокупность причин преступления, значительная часть которых, как правило, бывает удалена от него во времени и пространстве. "Процесс воспитания положительной личности долог: столь же сложен и процесс деградации человека, искривления его жизненного пути в нежелательном направлении", – писал В. Н. Кудрявцев . Он может начинаться в раннем детстве и характеризоваться большой динамичностью, многогранностью и противоречивостью. Большинство преступных деяний определяются всей жизнью субъекта.
В сознании людей на всем протяжении их жизненного пути отражаются как общие явления –доминирующие общественные отношения и закономерности их позитивного и негативного (криминогенного) развития, особенные – сложившиеся формы быта, групповые связи и отношения, которые бывают далеки от позитивного воздействия, так и единичные – семейно-бытовые и приятельские влияния, неблагоприятная психология малых неформальных групп (друзей, товарищей, сообщников, подельников, участников организованных преступных группировок). Чем меньше социальная ячейка, тем интенсивнее влияния групповых отклонений от социально терпимого поведения. Поэтому основные внешние причины конкретного преступного поведения следует искать как раз в тех социальных процессах и отношениях, в которые был эмоционально включен субъект преступления. Семья и отношения с членами семьи, детское дошкольное учреждение или уличная компания и отношения со сверстниками, школа и отношения со школьными формальными и неформальными группами, производство и отношения на производстве, ближайшее бытовое окружение и отношения с ним, различные жизненные задачи и трудности с малых лет вовлекают человека в систему разнообразных и многогранных отношений, которые непосредственно и формируют его как личность, его потребности, интересы, мотивационную сферу, направленность и ориентации.
Содержание различных отношений может быть довольно противоречивым и даже враждебным, а следовательно, и характер воздействий наличность будет далеко не однородным. Те из отношений, которые субъект выберет для себя более приемлемыми, и будут в определенной мере доминировать у него до возможного критического пересмотра, что происходит не так часто. Криминогенные воздействия – это, как правило, "вкрапления" в общем потоке социальной информации. Криминальность в молодежной среде нередко героизируется, однако отбор разных влияний осуществляет сам человек на основе ранее выработанных установок и увлечений.
Одновременно человек включен и в огромную массу позитивных, нейтральных и антикриминогенных отношений. Нередко преступник становится свидетелем убийства своих сообщников, привлечения их к уголовной ответственности, страдания их родителей и близких. Все это может оказать на него влияние и если не исправить, то хотя бы предупредить о возможной опасности или ответственности. Поэтому надо учитывать возможности самого субъекта в отборе влияний на него и в осознании им ответственности за свое стихийное формирование по принципу "куда кривая вывезет". Следует понимать, что всякий психически нормальный человек способен к самоопределению в обществе, к самовоспитанию, к разумному отбору нужных ему влияний, при одном условии – если он этого захочет. Поэтому закономерности причинных связей между неблагоприятными условиями формирования личности и преступным поведением носят вероятностный статистический характер.
Многочисленные результаты криминологических исследований позволяют выделить из всей совокупности неблагоприятных явлений и процессов, сосредоточенных вокруг той или иной личности, следующие наиболее криминогенные обстоятельства:
а) плохие материально-бытовые условия жизни; б) неблагоприятные семейные отношения с родителями и другими домочадцами; в) плохое воспитание и обучение в школе (или вообще детство проходит вне школы); г) безработица родителей и самих подростков; д) криминогенность ближайшего окружения, сверстников; е) криминогенность телевидения и других средств массовой информации; ж) бомжевание и выживание с помощью совершения преступлений; з) детская беспризорность и безнадзорность; и) распущенность детей и подростков и др.
Перечисленные причины и условия анализировались в структуре общих причин преступности, личности преступника, а также при рассмотрении процесса формирования криминогенных особенностей мотивационной сферы правонарушителей, поэтому рассматривать их подробно в данном параграфе нет необходимости. Более того, как приведенные здесь, так и иные обстоятельства, способствующие совершению преступлений, будут рассматриваться при криминологическом анализе различных видов и групп деяний, при совершении которых криминогенная роль различных детерминантов может быть далеко не одинаковой.
Для примера можно остановиться на криминогенности материально-бытовых условий. Их криминогенная роль значительна, именно они в первую очередь определяют преступность в стране. Назовем лишь некоторые криминогенные обстоятельства, связанные с материально-бытовыми условиями жизни и деятельности людей.
1. Как известно, 80–90% учтенной преступности в мире и в нашей стране мотивировано корыстными побуждениями ("корыстной заинтересованностью", "извлечением доходов", "извлечением имущественной выгоды", "по найму" и т.д.). Корысть, в самом широком понимании этого слова, является доминирующим, глубинным мотивом не только преступлений против собственности и экономики, но и многих других деяний). В УК РФ практически нет ни одной главы, в которой не было бы деяний, совершаемых по мотиву корысти.
Аспирантка И. В. Власова, работая над диссертацией "Мотивация преступного поведения и субъективное вменение", использовала систему учета данных статистических карточек о личности субъекта преступления и его мотивации из девяти регионов страны (Краснодарский край, Ленинградская область, Москва, Санкт-Петербург, Свердловская область, Татарстан, Тува, Чувашия) . Я приведу лишь обобщенные данные из этих регионов за 1995–1998 гг. Было изучено 928 194 правонарушителя. По корыстным мотивам было совершено 56,1% преступлений, хулиганские побуждения составили 13,6%, личная заинтересованность – 8,0%, иные бытовые мотивы – 7,5%, ради получения наркотических средств – 5%, ссоры – 3,7%, завладение транспортным средством –1,0%, сексуальные побуждения – 0,9%, получение сильнодействующих средств – 0,1%, получение спиртных напитков – 0,5%, ревность – 0,3%, сокрытие доходов – 0,1%, другие мотивы – 0,5%. * 2 3
- 2. В процессе реформирования страны деньги стали основным эквивалентом успехов человека. СМИ переполнены именно такими материалами. Умение добывать деньги "любой ценой" (причем как можно быстрее) становится главной оценкой успешности практически любой формы человеческой деятельности. Это затронуло искусство, литературу, науку, т.е. те сферы деятельности, где всегда господствовали качественные оценки.
- 3. Массовое "окорыствование" общественных отношений происходит на фоне колоссального расслоения общества по уровню материального достатка. В нашей стране пропасть между бедностью, когда люди не могут свести концы с концами, и беспредельным богатством узкой группы людей, завладевших им, как правило, неправомерным способом, огромна. Приводятся различные цифры, но официальных и точных данных нет. И уж тем более в стране нет системного мониторига этого явления. Столь большой разрыв обусловлен фактическим разграблением общенародной собственности при пособничестве самого государства.
- 4. Голод, бедность, безработица, жилищная неустроенность и очевидная для всех социальная несправедливость являются главными детерминантами криминальной корыстной мотивации для значительного числа людей. Из года в год среди лиц, совершивших преступления, около 60–70% субъектов преступлений (только зарегистрированных, выявленных и доказанных) составляют граждане, не имеющие постоянного источника дохода, в том числе каждый десятый из них – безработный. А их сегодня реально десятки миллионов. Миллионы людей не имеют нормальных жилищных условий.
- 5. Крайне низкий уровень зарплат и пенсий в стране, даже по последним данным – после неоднократного повышения пенсий и заработанной платы. Кроме того, значительная часть этих прибавок "съедается" инфляцией.
- 6. Причинная база дополняется слабым социально-правовым контролем в борьбе с преступностью вообще и экономическими преступлениями в частности. Более того, социально-правовой контроль действует, как правило, в отношении социально незащищенных слоев населения, а в отношении состоятельных и высокопоставленных преступников существенно снижен. Нарушение равенства перед законом и судом лишь усугубляет ситуацию в обществе.
- 7. В отличие от советских времен полки магазинов сейчас ломятся от товаров, которые, однако, не по карману большинству населения страны. Это лишь усиливает соблазн приобрести необходимые продукты, товары и услуги, чего правомерным путем многие сделать не в состоянии. Известно, что людям свойственно сравнивать себя и свои возможности с возможностями окружающих. Это лишь актуализирует чувство социальной несправедливости со всеми вытекающими отсюда криминогенными последствиями.
Итак, неблагоприятные условия формирования личности правонарушителей являются главными объективными и определяющими причинами совершения преступлений. Мотивация преступного поведения, конкретная жизненная ситуация, а также условия, способствующие достижению преступного результата, непосредственно связаны с преступлением. Однако их анализ не всегда позволяет раскрыть всю совокупность причин преступления, значительная часть которых, как правило, бывает удалена от него во времени и пространстве. Процесс воспитания положительной личности долог; столь же сложен и процесс деградации человека.
- Кудрявцев В. Н. Причины конкретного преступления // Советская юстиция. 1970. № 22. С. 7.
- В главе "Методы криминологических исследований" раскрывался учет преступлений и учет лиц, совершивших преступления, на основе статистических карточек, данные из которых переводятся в электронный вид и в течение трех лет хранятся в информационных центрах регионов. В центр данные о мотивах могут быть представлены лишь по запросу МВД РФ. Этот метод запроса из девяти регионов и был использован при подготовке диссертации И. В. Власовой. Перечень мотивов в статкарточках намного шире, но по ним не было данных, и они мной не приводятся. См.: Лунеев В. В. Юридическая статистика. М., 2007. С. 74–87 .
Анализ зарубежной и отечественной психологической литературы последнего десятилетия показывает, что термином «школьная дезадаптация» (или «школьная неприспособленность») фактически определяются любые затруднения, возникающие у ребенка в процессе школьного обучения. При этом их описание нередко воспроизводит феноменологию, весьма сходную с клиническим описанием симптоматики пограничных нервно-психических нарушений. Наглядным примером такого сближения (если не смешения) психологических оценок дезадаптивного поведения с психопатологическими оценками может служить работа К. Lovell (1973), в которой перечисляются симптомы, рассматриваемые автором как критерии дезадаптации, особенно если они проявляются в различных комбинациях и довольно постоянно. В их числе агрессия по отношению к людям и вещам, чрезмерная подвижность, постоянные фантазии, чувство собственной неполноценности, упрямство, неадекватные страхи, сверхчувствительность, неспособность сосредоточиться в работе, неуверенность в принятии решения, повышенная возбудимость и конфликтность, частые эмоциональные расстройства, чувство своего отличия от других, лживость, заметная уединенность, чрезмерная угрюмость и недовольство, достижения ниже норм хронологического возраста, завышенная самооценка, постоянные побеги из школы или дома, сосание пальцев, обгрызание ногтей, энурез, лицевые тики и/или гримасничанье, запоры, поносы, дрожание пальцев рук и прерывистый почерк, говорение с самим собой. Подобные симптомы дезадаптивного поведения приводятся и другими авторами.
Однако те же самые симптомы могут фигурировать при описании самого широкого спектра психических отклонений: от крайних вариантов нормы (акцентуации характера, патохарактерологическое формирование личности) и пограничных расстройств (неврозы, неврозоподобные и психопатоподоб-ные состояния, резидуальные органические нарушения) до таких тяжелых психических заболеваний, как эпилепсия и шизофрения. И проблема здесь заключается не только в различной квалификации одних и тех же признаков психологом и врачом: в первом случае рассматриваемых как симптомы дезадаптации, во втором - как проявления психической патологии. В обоих случаях это всего лишь констатация феноменологии, которая способна стать пригодным материалом для содержательной диагностики только после квалифицированного анализа многих дополнительных характеристик: времени появления тех или иных симптомов, меры их выраженности, устойчивости и специфичности, динамики, вариантов их сочетания, установления вероятных этиологических факторов и многих других (В. В. Ковалев, 1984; М. Ш. Вроно, 1985; Д. Н. Крылов, Т. П. Кулакова, 1988). Но даже при этих условиях не всегда возможно установить точную последовательность причинно-следственных отношений, позволяющую ответить на вопрос о том, что ему предшествовало: школьная дезадаптация появлению нервно-психической патологии или наоборот. Поэтому, на наш взгляд, стратегическая задача психологической диагностики в данном случае должна быть ориентирована не на уточнение характера, структуры и нозологической принадлежности клинически очерченных расстройств (что является содержанием патопсихологической диагностики), а во-первых, на раннее выявление нарушений доклинического уровня как факторов риска возникновения нервнопсихической патологии и, во-вторых, на установление структуры этих нарушений, которые при внешне сходных проявлениях могут иметь совершенно различное психологическое содержание (И. А. Коробейников, 1990). Таким образом, на этой основе могут быть созданы предпосылки не только для профилактики более серьезных нарушений психического развития, но и для целенаправленной коррекции уже имеющихся отклонений.
Возвращаясь к вопросу о проявлениях школьной дезадаптации, следует отметить, что к числу основных ее первичных внешних признаков и врачи, и педагоги, и психологи единодушно относят затруднения в учебе и различные нарушения школьных норм поведения. В этой связи, с чисто педагогических позиций, к категории детей с нарушениями школьной адаптации относятся, прежде всего, дети с недостаточными способностями к обучению. И относятся вполне правомерно, так как среди требований, которые предъявляет ребенку школа, в первую очередь выделяется необходимость успешно овладевать учебной деятельностью (Л. И. Божович, 1968; В. В. Давыдов, 1973; Д. Е. Эльконин, 1974 и др.). Известно, что учебная деятельность является ведущей в младшем школьном возрасте, что ее формирование обусловливает главнейшие изменения в психических процессах и психологических особенностях личности ребенка на данной стадии онтогенеза (А. Н. Леонтьев, 1981).
Вместе с тем, как показывает реальная практика, а также данные специальных исследований (Г. Б. Шаумаров, 1986; Б. И. Алмазов, 1989), педагог способен лишь констатировать факт неуспеваемости школьника, однако в большинстве случаев он не может правильно определить ее истинные причины, если ограничивается в своих оценках рамками традиционной педагогической компетенции. И хотя в этой связи и у учителя, и у неуспевающего ребенка возникает немало серьезных проблем, порождаемых, прежде всего, неадекватностью педагогических воздействий и формирующимися на их основе взаимным чувством неприязни и открытой конфронтации (или дискриминации), вряд ли было бы корректно упрекать педагога в подобной диагностической несостоятельности. Природа школьной неуспеваемости может быть представлена самыми различными факторами, в связи с чем углубленное изучение ее причин и механизмов осуществляется не столько в рамках педагогики, сколько с позиций педагогической и медицинской (а в последнее время и социальной) психологии, дефектологии, психиатрии и психофизиологии. Краткое обобщение результатов этих исследований позволяет перечислить основные факторы, способные стать причинами школьной неуспеваемости.
1. Недостатки в подготовке ребенка к школе, социально-педагогическая запущенность.
2. Длительная и массивная психическая депривация.
3. Соматическая ослабленность ребенка.
4. Нарушения формирования отдельных психических функций и познавательных процессов.
5. Нарушения формирования так называемых школьных навыков.
6. Двигательные нарушения.
7. Эмоциональные расстройства.
Перечисленные нарушения, как уже говорилось, следует рассматривать как факторы риска, способные при определенных условиях стать причинами школьной неуспеваемости, но отнюдь не предопределяющие ее фатально. Степень условий патогенности факторов, так же как и обратимости формирующихся нарушений, складывается из многих составляющих. В частности, немалую роль могут играть компенсаторные процессы, а также позитивные изменения средовой ситуации. Кроме того, каждый из этих факторов имеет сложноорганизо-ванную структуру и потому нуждается в тщательном анализе, который мог бы позволить оценить истинную меру его деструктивных или тормозящих влияний на процесс психического развития конкретного ребенка. Однако очевидно и другое: все перечисленные факторы представляют непосредственную угрозу прежде всего для интеллектуального развития ребенка, частью выступая как реальные предпосылки его нарушения (факторы социального ряда), частью как его симптомы. Зависимость же школьной успеваемости от интеллекта не нуждается в доказательствах. Именно на интеллект в младшем школьном возрасте падает основная нагрузка, так как для успешного овладения учебной деятельностью, научно-теоретическими знаниями необходим достаточно высокий уровень развития мышления, речи, восприятия, внимания, памяти. Приобретенный в период дошкольного детства запас элементарных сведений, представлений, умственных действий и операций служит предпосылкой усвоения изучаемых в школе учебных предметов.
В этой связи даже легкие, парциальные нарушения интеллектуальных функций, асинхрония в их формировании вероятнее всего будут затруднять процесс обучения ребенка и требовать специальных мер коррекции, трудноосуществимых в условиях массовой школы. Если же речь идет о состояниях, квалифицируемых как задержка психического развития (да к тому же имеющая в своем генезе церебрально-органическую недостаточность) и нуждающихся в специально организованных условиях обучения, то неуспеваемость ошибочно направленного в массовую школу ребенка с таким диагнозом и его последующая дезадаптация являются практически неизбежными (Т. А. Власова, М. С. Певзнер, 1971; Т. А. Власова, В. И. Лубовский, Н. А. Цыпина, 1984; В. И. Лубовский, 1978; В. В. Ковалев, Е. И. Кириченко, 1979; К. С. Лебединская, 1982; И. Ф. Марковская, 1982 и многие другие). Под влиянием постоянных неудач, выходящих за рамки собственно учебной деятельности и распространяющихся на сферу взаимоотношений со сверстниками, у такого ребенка формируется ощущение собственной малоценности, появляются попытки компенсировать свою личностную несостоятельность. А так как выбор адекватных средств компенсации в этом возрасте весьма ограничен, то самоактуализация часто осуществляется в разной мере осознанным противодействием школьным нормам, реализуется в нарушениях дисциплины, повышенной конфликтности в отношениях с окружающими (как детьми, так и взрослыми), что на фоне полной утраты интереса к школе постепенно интегрируется в асоциальную личностную направленность. Нередко у таких детей возникают нервно-психические и психосоматические расстройства (В. В. Ковалев, 1979; В. С. Манова-Томоваи др.; 1981; Ш. А. Амонашвили, 1984 и др.).
Ряд авторов не без оснований относят к категории дезадаптированных школьников детей с нарушениями поведения (W. Griffiits, 1952; R. Amman, Н. Erne, 1977 и др.). М. Tyszkowa (1972), отмечает, что у детей в возрасте до 10 лет, с их повышенной потребностью в движениях, наибольшие трудности вызывают ситуации, в которых требуется контролировать свою двигательную активность. При блокировании этой потребности нормами школьного поведения у ребенка нарастает мышечное напряжение, ухудшается внимание, падает работоспособность, быстро наступает утомление. Наступающая вслед за этим разрядка, являющаяся защитной физиологической реакцией организма ребенка на чрезмерное перенапряжение (Н. Т. Лебедева, 1979), выражается в неконтролируемом двигательном беспокойстве, расторможенности, квалифицируемых учителем как дисциплинарные проступки.
Значительные трудности в соблюдении школьных норм и правил поведения испытывают дети с различными нейродинамическими нарушениями, наиболее часто проявляющимися синдромом гипервозбудимости (или гипердинамическим синдромом), дезорганизующим не только деятельность ребенка, но и его поведение в целом. У возбудимых моторно расторможенных детей типичными являются расстройства внимания, нарушения целенаправленности деятельности, препятствующие успешному усвоению учебного материала. В достаточно выраженных случаях такая симптоматика может быть купирована лишь в условиях терапевтической (медикаментозной) коррекции.
Другой формой нейродинамических расстройств является психомоторная заторможенность. Школьники с этим нарушением отличаются заметным снижением двигательной активности, замедленным темпом психической деятельности, обед-ненностью диапазона и выраженности эмоциональных реакций. Эти дети также испытывают серьезные затруднения в учебной деятельности, так как не успевают работать в едином со всеми темпе, не способны к быстрому реагированию на изменение тех или иных ситуаций, что помимо учебных неудач препятствует нормальным контактам с окружающими.
Нейродинамические нарушения могут проявляться и в форме нестабильности психических процессов, что на поведенческом уровне обнаруживает себя эмоциональной неустойчивостью, легкостью перехода от повышенной активности к пассивности и, наоборот, от полного бездействия - к неупорядоченной гиперактивности. Для этой категории детей достаточно характерным является бурное реагирование на ситуации неуспеха, иногда приобретающее отчетливо истерический оттенок. Типичным для них является также быстрое утомление на уроках, частые жалобы на плохое самочувствие, что в целом приводит к неравномерным достижениям в учебе, заметно снижая общий уровень успеваемости даже при высоком уровне развития интеллекта (Я. Стреляу, 1982; П. Първанов, 1980; W. Griffits, 1952; P. L. Newcomer, 1980; М. Е. Senn, A. J. Solnit, 1968 и др.).
Психологические трудности дезадаптирующего характера, испытываемые детьми данной категории, чаще всего имеют вторичную обусловленность, формируясь как следствие неверной интерпретации учителем их индивидуально-психологических свойств (В. С. Манова-Томова, 1981).
Немалую роль в успешной адаптации к школе играют характерологические и - шире - личностные особенности детей, сформировавшиеся на предшествующих этапах развития. Умение контактировать с другими людьми, владеть необходимыми навыками общения, способность определить для себя оптимальную позицию в отношениях с окружающими чрезвычайно необходимы ребенку, поступающему в школу, так как учебная деятельность, ситуация школьного обучения в целом носит, прежде всего, коллективный характер (Т. Е. Конникова, 1970,1975). Несформированность таких способностей или наличие отрицательных личностных качеств порождают типичные проблемы общения, когда ребенок либо активно, часто с агрессией, отвергается одноклассниками, либо просто ими игнорируется. И в том и в другом случае отмечается глубокое переживание психологического дискомфорта, имеющего отчетливо дезадаптирующее значение. Менее патогенна, но также чревата негативными последствиями, ситуация самоизоляции, когда ребенок не испытывает нормальной потребности или даже избегает контактов с другими детьми.
Особенности личности, препятствующие успешному вхождению ребенка в новую ситуацию межличностного взаимодействия, весьма разнообразны, так же как разнообразны индивидуальные характеристики социальной ситуаций развития каждого ребенка. Вместе с тем существуют интегративные личностные образования, которые в устойчивых своих формах способны длительное время определять модус социального поведения индивида, подчиняя себе более частные его психологические характеристики. В числе таких образований следует назвать, прежде всего, самооценку и уровень притязаний.
При неадекватном их завышении дети некритично стремятся к лидерству, реагируют негативизмом и агрессией на любые затруднения, сопротивляются требованиям взрослых либо отказываются от выполнения деятельности, в которой могут обнаружить свою несостоятельность. В основе возникающих у них резко отрицательных эмоций лежит внутренний конфликт между притязаниями и неуверенностью в себе (М. С. Неймарк, 1961). Последствиями такого конфликта могут стать не только снижение успеваемости, но и ухудшение состояния здоровья на фоне явных признаков общей социально-психической дезадаптации.
Не менее серьезные проблемы возникают и у детей со сниженной самооценкой: их поведение отличается нерешительностью, конформностью, крайней неуверенностью в собственных силах, которые формируют чувство зависимости, сковывая развитие инициативы и самостоятельности в поступках и суждениях.
Первичная оценка ребенком других детей почти целиком зависит от мнения учителя, чей авторитет безоговорочно признается учащимися младших классов. Демонстративно отрицательное отношение педагога к какому-либо ребенку формирует аналогичное отношение к нему со стороны одноклассников, в результате чего такой ребенок оказывается в изоляции. Как показали исследования, проведенные Я. Л. Коломинским и Н. А. Березовиным (1975), учителя с отрицательным стилем отношения к ученикам плохо знают структуру межличностного общения в классе: они не только ставят некоторых детей в неблагоприятное положение в коллективе, но и не замечают изолированных школьников, неверно оценивают трудности детей в контактах друг с другом. Такой стиль руководства детским коллективом приводит к тому, что в первом классе неуспевающие и недисциплинированные учащиеся неизбежно попадают в категорию «отвергаемых», что препятствует нормальному развитию их интеллектуальных способностей и формирует у них нежелательные черты характера (Л. С. Славина, 1966; Ш. А. Амонашвили, 1984 и др.).
Приблизительно с третьего класса неформальные дружеские контакты начинают доминировать во взаимоотношениях школьников, складываясь на основе индивидуальных эмоциональных и ценностных предпочтений уже независимо от мнения учителя о том или ином ученике. Поэтому дети, обладающие отрицательными чертами характера, попадают в группу «отвергаемых», даже если они считаются примерными учениками. Неумение наладить положительные взаимосвязи с другими детьми становится основным психотравмирующим фактором и вызывает у ребенка негативное отношение к школе, приводит к снижению его успеваемости, провоцирует формирование у него различных патологических состояний.
Таким образом, трудности, которые могут возникать у ребенка в период начального обучения, связаны с воздействием большого числа факторов как внешнего, так и внутреннего порядка. Исследования в этой области, как правило, сосредоточиваются на преимущественном анализе одной из сфер школьной жизни: учебной деятельности, взаимоотношениях с педагогом и выполнении школьных норм и правил поведения, характере межличностного общения в классном коллективе. Однако представляется вполне очевидным, что решение проблемы школьной дезадаптации невозможно без изучения всего комплекса возникающих у ребенка затруднений, взаимовлияния всех факторов, действующих на него в школе.
Подводя итог описанию признаков и факторов школьной дезадаптации, следует подчеркнуть как минимум три основных момента, важных, на наш взгляд, для верного понимания сущности этого феномена, а также для формулировки общих принципов его диагностики.
Во-первых, каждый из перечисленных факторов крайне редко встречается в «чистом», изолированном виде и, как правило, сочетается с действием других факторов, образуя сложную, иерархизированную структуру нарушения школьной адаптации.
Во-вторых, действие любого фактора носит не прямой характер, а реализуется через целую цепь опосредствований, причем на разных этапах формирования дезадаптации мера патогенности каждого из факторов и его место в общей структуре нарушений не являются постоянными.
В-третьих, становление картины школьной дезадаптации происходит не просто на фоне, а в неразрывной динамической связи с симптомами психического дизонтогенеза, что, однако, не дает оснований для их отождествления, но диктует при этом необходимость анализа их соотношения в каждом конкретном случае. На общих же вопросах этого соотношения следует остановиться подробнее.
